Предполагаемый произвольный арест и задержание; вынесение наказания в виде пожизненного лишения свободы на основе признательных показаний, полученных под пыткой, и после проведения несправедливого судебного разбирательства в отсутствие каких бы то ни было

Организация Объединенных Наций

Комитет по правам человека

Сообщение № 1834/2008

Решение, принятое Комитетом на его сто пятой сессии, состоявшейся 9−27 июля 2012 года

Представлено:	А.П. (адвокатом не представлен)
Предполагаемая жертва:	автор сообщения
Государство-участник:	Украина
Дата сообщения:	1 ноября 2007 года (первоначальное представление)
Справочная документация:	Решение Специального докладчика в соответствии с правилом 97, препровожденное государству-участнику 9 декабря 2008 года (в виде документа не издавалось)
Дата принятия решения :	23 июля 2012 года
Тема сообщения:	предполагаемый произвольный арест и задержание; вынесение наказания в виде пожизненного лишения свободы на основе признательных показаний, полученных под пыткой, и после проведения несправедливого судебного разбирательства в отсутствие каких бы то ни было надлежащих средств правовой защиты
Вопросы существа:	применение пыток; произвольный арест и задержание; бесчеловечное обращение и неуважение человеческого достоинства; несправедливое судебное разбирательство; отсутствие достаточного времени и возможности для подготовки защиты и общения с адвокатом по своему выбору; право на получение правовой помощи; право допрашивать свидетелей и вызывать своих свидетелей; принцип ne bis in idem; право на адекватные средства правовой защиты; принятие мер в нарушение обязательств по Пакту
Процедурные вопросы:	неисчерпание внутренних средств правовой защиты; недостаточное обоснование жалоб
Статьи Пакта :	пункты 1, 3 а) и 3 с) статьи 2; пункт 2 статьи 4; статья 7; пункт 1 статьи 9;пункты 1 и 3 статьи 10; пункты 1, 3 b), 3 d), 3 е) и 7 статьи 14; пункт 2 статьи 19
Ста т ьи Факультативного протокола:	статья 2 и пункт 2 b) статьи 5

Приложение

Решение Комитета по правам человека в соответствии с Факультативным протоколом к Международному пакту о гражданских и политических правах (сто пятая сессия)

относительно

Сообщения № 1834/2008 *

Представле н но го :	А.П. (адвокатом не представлен)
Предполагаемая жертва:	автор сообщения
Государство-участник:	Украина
Дата сообщения:	1 ноября 2007 года (первоначальное представление)

Комитет по правам человека, учрежденный в соответствии со статьей 28 Международного пакта о гражданских и политических правах,

на своем заседании 23 июля 2012 года

принимает следующее:

Решение о приемлемости

1.Автором сообщения является г-н А.П., гражданин Украины, 1975 года рождения. Он утверждает, что стал жертвой нарушения Украиной его прав, предусмотренных в пунктах 1, 3 а) и 3 с) статьи 2; пункте 2 статьи 4; статье 7; пункте 1 статьи 9; пунктах 1 и 3 статьи 10; пунктах 1, 3 b), 3 d), 3 е) и 7 статьи 14; пункте 2 статьи 19 Международного пакта о гражданских и политических правах. Факультативный протокол вступил в силу для Украины 25 октября 1991 года. Автор адвокатом не представлен.

Факты в изложении автора

2.117 января 2002 года автор был арестован в городе Горловка по подозрению в совершении нескольких преступлений. Он утверждает, что его "взяли", поскольку он знал потерпевших и был ранее судим. С момента его ареста и вплоть до перевода в следственный изолятор (СИЗО) № 6 города Артемовск сотрудники милиции подвергали автора пыткам и избиениям с целью получения от него самооговаривающих показаний. Они, в частности, закачивали аммиак через фильтр противогаза, надетого на голову автора, а также засовывали либо спицу, либо шило в его мочеиспускательный канал. Не выдержав таких пыток, автор был вынужден признать себя виновным и огульно назвать соучастником преступных действий некого Р. Он также сообщает, что Р. был подвергнут такому же обращению и, не выдержав его, в свою очередь совершил оговор автора сообщения, заявив о его причастности к совершению инкриминируемых преступлений.

2.2Автор утверждает, что в феврале 2002 года он подал в Министерство внутренних дел жалобу на применение пыток сотрудниками милиции и потребовал провести судебно-медицинскую экспертизу для документирования нанесенных ему телесных повреждений. В неуказанную дату следователь в устной форме отклонил это требование в присутствии адвоката, назначенного в служебном порядке следственными органами. Как утверждается, адвокат не оспорил это решение. Кроме того, автор утверждает, что адвокат активно сотрудничал со следователями, "помогал" им в фальсификации материалов обвинения. Он также заявляет, что эксперимент по воспроизведению обстоятельств совершения преступления проводился в изоляторе временного содержания (ИВС) города Горловка, а не на месте преступления. Следователи ознакомили его с описанием обстоятельств совершения преступлений, местами расположения тел пострадавших и сроками совершения преступлений. Затем под угрозой применения новых пыток его обязали повторить все это на видеокамеру. Поскольку он не совершал этих преступлений, он путался и давал неточные показания. Следователи и официально назначенный адвокат поправляли его и подсказывали ему, "как все было". Хотя данные эпизоды были затем удалены, на видеоносителях остались якобы следы остановок видеофиксации и ее купирования. Автор утверждает, что его многочисленные жалобы на изложенные выше факты оставались без ответа.

2.3Автор заявляет, что ему не разрешили пользоваться услугами выбранного им адвоката и что в любом случае он не смог бы оплачивать частного адвоката. Ему не разрешили ознакомиться с материалами дела, но под угрозой применения новых пыток вынудили подписать протокол, где утверждалось, что он сделал это. Его назначенный официально адвокат, как утверждается, подписал соответствующий протокол в отсутствие автора.

2.46 декабря 2002 года Апелляционный суд Донецкой области признал автора виновным в совершении двух умышленных убийств из корыстных побуждений (пункт 2 статьи 115 Уголовного кодекса) и грабежа, приговорив его к пожизненному лишению свободы. Автор утверждает, что суд положил в основу своего приговора полученные под пыткой признательные показания, хотя он и Р. отказались от них в суде, и он заявил, что сотрудники милиции применяли незаконные методы следствия, чтобы заставить их дать показания против самих себя. На судебном заседании он заявил, что он и Р. были в Москве на момент совершения преступлений и что их алиби можно проверить, ознакомившись в таможенной и пограничной службах со списками лиц, пересекших границу между Украиной и Российской Федерацией, а также запросив ведомости учета проживающих в гостиницах города Москвы. Суд, однако, не сделал этого и не придал должного значения их алиби. Суд также отказался заслушать свидетелей С., К. и Т., которые могли бы подтвердить их алиби. Кроме того, автор утверждает, что его национальный паспорт, который был конфискован во время его ареста и затем "утерян" на стадии досудебного следствия, содержал отметки Пограничной службы Украины с датами его выезда и возвращения из Российской Федерации.

2.5Автор утверждает, что сумма в 900 долл. США, которая, согласно следствию, послужила мотивом для совершения убийств, не была найдена у него или сообвиняемого. Он заявляет, что главный свидетель обвинения, некая П., которая опознала в нем человека, покидавшего место преступления, часто используется сотрудниками милиции для получения свидетельств, выгодных следствию. Ввиду ее антиобщественного образа жизни П. зачастую имеет проблемы с милицией, и они "закрывают глаза" на совершенные ею мелкие правонарушения в обмен за показания, подтверждающие версию событий, которой придерживается следствие, что является широко распространенной практикой в Украине. П. подробно описала одежду, в которую было одето лицо, покидавшее место совершения преступлений, упомянув светлый цвет его волос. Однако суд проигнорировал тот факт, что у автора темные волосы и что изъятая у него одежда не соответствует описанию, данному главным свидетелем. Суд отказал ему в вызове и допросе главного свидетеля. Суд также отклонил и исключил из протокола судебного заседания ходатайство автора о вызове и допросе в суде трех других свидетелей, которые могли бы подтвердить его алиби, и о назначении экспертизы представленных следствием доказательств, которые, по его словам, были сфабрикованы следователями.

2.6Автор утверждает, что экспертные заключения, использованные как доказательство его вины, не могут считаться убедительными, поскольку степень доказанности отражают такие слова, как "могло", "не исключено" и т.д. В одном из этих экспертных заключений сделан вывод о том, что след обуви на месте совершения преступления, вероятно, оставлен обувью, рисунок которой схож с рисунком обуви правой ноги автора. Однако автор утверждает, что в указанный период времени он был одет в ботинки китайского производства, которые тогда носил каждый второй житель города из-за дешевизны этой обуви. Если бы след обуви, найденный на месте преступления, был действительно оставлен его ботинками, то вывод экспертного заключения должен был бы гласить, что этот след "идентичен" следу обуви его правой ноги, а не "вероятно, оставлен" им. В этом контексте автор заявляет, что обвинение не может основываться на предположениях, и все сомнения должны толковаться в пользу обвиняемого. Отклонение судом его ходатайств о проведении новых экспертиз и о вызове важных свидетелей для дачи показаний лишили его возможности эффективно защищаться.

2.7Автор далее утверждает, что при определении меры наказания суд принял во внимание имевшуюся у него судимость, наказание по которой он уже понес на момент вынесения приговора (6 декабря 2002 года). Другими словами, суд повторно назначил ему наказание за правонарушение, в связи с которым он был уже осужден.

2.88 января 2003 года автор направил апелляционную жалобу в Верховный суд, который 3 июня 2004 года оставил приговор, вынесенный первой инстанцией, без изменения. Автор подал ходатайство о рассмотрении доказательств, полученных во время воспроизводства обстоятельств совершения преступления (видеопленки), которые могли бы подтвердить, что его пытали, чтобы он дал признательные показания. Эта ходатайство суд отклонил. Он оспаривает заявление суда о том, что он не жаловался на применение пыток ни своему адвокату, ни во время заседания 20 января 2002 года, когда суд принял решение о мере пресечения (заключении под стражу). Он далее оспаривает заявление суда о том, что проведенная судебно-медицинская экспертиза не выявила каких-либо телесных повреждений, и утверждает, что никакой такой экспертизы и не проводилось. Автор также отмечает, что Верховный суд сослался на показания некой З., согласно которым он и Р. (сообвиняемый) были у нее 25 декабря 2001 года и уехали в Москву 27 или 28 декабря 2001 года. Автор утверждает, что на слушаниях в суде первой инстанции она не присутствовала и ее показания не упоминались в решении суда первой инстанции, что, по его мнению, подтверждает попытки суда сфабриковать уличающие автора доказательства.

2.9Все ходатайства о пересмотре в порядке надзора (в том числе о повторном рассмотрении его дела на основании вновь открывшихся обстоятельств), которые автор направил в Прокуратуру Донецкой области, Генеральную прокуратуру и Верховный суд, были отклонены. Его обращение в Конституционный суд было также отклонено ввиду отсутствия компетенции.

2.10В сентябре 2004 года и 10 мая 2005 года автор обращался в Апелляционный суд Донецкой области с запросом о выдаче ему копии уголовного дела для обоснования жалоб, направляемых Комитету в соответствии с Пактом. 5 октября 2004 года и 1 июня 2005 года, соответственно, судья и заместитель Председателя Апелляционного суда Донецкой области отклоняли этот запрос на том основании, что в уголовно-процессуальном праве такая практика не предусмотрена. 14 апреля 2008 года автор подал жалобу на упомянутый выше отказ в Сокальский районный суд. 23 мая 2008 года его жалоба была отклонена на тех основаниях, что подобные вопросы рассматриваются в рамках процедур уголовного, а не гражданского судопроизводства. Его последующая апелляция от 24 июня 2008 года была отклонена 1 августа 2008 года Апелляционным судом Львовской области на основании несоблюдения установленных сроков подачи апелляций. 11 сентября 2008 года автор направил в Верховный суд кассационную жалобу, в которой он утверждает, что установленные законом сроки были им соблюдены, но суд неправильно применил нормы уголовного судопроизводства в отношении подобных обращений. 30 октября 2008 года Верховный суд оставил вынесенные ранее решения в силе. Поэтому автор утверждает, что отказ государства-участника выдать ему копию его уголовного дела представляет собой нарушение его закрепленного в пункте 2 статьи 19 Пакта права получать информацию. Автор также утверждает, что администрация следственного изолятора (СИЗО) № 6 города Артемовска, а также следственного изолятора Донецка постоянно мешали ему воспользоваться его правом обращаться в правозащитные НПО: подобные жалобы переправлялись в национальные суды или возвращались из-за того, что был неправильно указан адрес получателя.

2.11В неуказанную дату автора перевели в следственный изолятор (СИЗО) № 5 Донецка. Он утверждает, что все заключенные, приговоренные к пожизненному тюремному заключению и отбывавшие наказание в этом изоляторе, регулярно и сознательно подвергались избиениям и лишались администрацией питания. Пища для этой категории заключенных всегда готовилась в антисанитарных условиях и из испорченных продуктов. В питании, которое получали эти заключенные, регулярно находили тушки мышей, окурки, куски стекла, асфальта и камни. Хлеб, который пекли в изоляторе, был из муки, предназначенной для кормления животных. Деньги, посылаемые заключенным их родственниками, автоматически и без согласия заключенных изымались тюремной администрацией для оплаты коммунальных услуг. Голодовка заключенных, которая имела место в 2003 году из-за нечеловеческих условий содержания, была жестоко подавлена администрацией. Заключенные, которые попытались пожаловаться на администрацию, были подвергнуты специальному дисциплинарному наказанию, связанному с применением смирительных рубашек: сотрудники специального подразделения сбивали заключенного с ног, били его дубинками, кулаками и ногами, а затем натягивали на него смирительную рубашку, заламывали локти за спину, валили на спину на бетонный пол и вновь наносили удары, били и пинали. Врач, присутствовавший во время этого дисциплинарного наказания, брызгал жидкий аммиак в лицо терявших сознание заключенных, чтобы привести их в чувство. Автор утверждает, что 25 июня 2003 года его самого подвергли такой мере дисциплинарного воздействия, а затем поместили в карцер. 27 июня 2003 года он был переведен в обычную камеру из-за проблем со здоровьем, которые, как он утверждает, стали результатом жестокого обращения.

2.1231 июля 2004 года автора перевели в Енакиевскую исправительную колонию № 52, где его и других заключенных подвергали ежедневным избиениям и унижающему достоинство обращению. Когда он пожаловался на жестокое обращение в Государственный департамент по вопросам исполнения наказаний, в ведении которого находятся пенитенциарные учреждения, администрация применила к нему меры "дисциплинарного воздействия": надзиратели надели ему смирительную рубашку, наручники, повалили его на бетонный пол и прыгали ему на живот. Неоднократно автора помещали в карцер, где его заставляли сидеть на металлической кровати с вытянутыми, "висящими в воздухе" руками, закрепленными наручниками к противоположным стойкам кровати, и с ногами, закованными в кандалы и привязанными к противоположным сторонам рамки кровати. В течение многих дней он оставался в таком положении без движения, в дневное время три раза в сутки разрешалась пятиминутная пауза для туалета, а ночью его руки и ноги были привязаны к металлической рамке кровати. Независимо от времени года температура в карцере была такой же, как на улице, и он был лишен права просить о медицинской помощи даже при ухудшении своего состояния. Вследствие такого обращения и отсутствия медицинского ухода в период отбывания им наказания у него обострились многие опасные для жизни и хронические заболевания. Его жалоба на условия содержания, поданная в Прокуратуру Донецкой области, была отклонена в июле 2007 года. Автор также утверждает, что тюремная администрация заставила его удалить из его первоначального представления от 1 ноября 2007 года всю информацию о предполагаемом нарушении статьи 10 Пакта, угрожая, что его послание не покинет пределы колонии.

Жалоба

3.Автор утверждает, что его арест, судебное разбирательство его дела и жестокое обращение с ним в период нахождения под стражей представляют собой нарушения пунктов 1, 3 а) и 3 с) статьи 2, пункта 2 статьи 4, статьи 7, пункта 1 статьи 9, пунктов 1 и 3 статьи 10, пунктов 1, 3 b), 3 d), 3 е) и 7 статьи 14 и пункта 2 статьи 19 Пакта.

Замечания государства-участника относительно приемлемости и существа сообщения

4.19 июня 2009 года государство-участник представило свои замечания относительно приемлемости и существа жалобы. Оно отметило, что 6 декабря 2002 года Апелляционный суд Донецкой области признал автора виновным в умышленном убийстве двух лиц и в разбое, приговорив его к пожизненному лишению свободы с конфискацией имущества. 3 июня 2004 года Верховный суд оставил этот приговор без изменений. Вина автора была должным образом доказана его собственными показаниями в качестве подозреваемого, показаниями другого подозреваемого, очной ставкой между ними, показаниями родственников потерпевших и свидетелей, протоколами воспроизведения обстоятельств совершения преступления, выводами судебно-медицинских экспертиз и другими доказательствами по делу.

4.2Касаясь утверждения автора о применении неразрешенных методов дознания, государство-участник отмечает, что в ходе досудебного следствия автор и другой сообвиняемый давали показания в присутствии адвокатов. Во время воспроизведения обстоятельств совершения преступления (которое проводилось в присутствии понятых и судебно-медицинского эксперта) они не высказывали жалоб на действия работников милиции и свободно давали показания об обстоятельствах совершенного преступления, которые могли быть известны только лицам, совершившим это преступление. Автор несколько раз менял свои показания: то утверждал, что он в соучастии с другим сообвиняемым совершил оба убийства, то заявлял, что он совершил только одно убийство в состоянии аффекта. Автор был освидетельствован судебно-медицинским экспертом в день задержания, на его теле не было обнаружено никаких телесных подтверждений, и никаких жалоб на жестокое обращение он не высказывал. Жалобы автора на фальсификацию материалов его уголовного дела проверялись Генеральной прокуратурой и своего подтверждения не нашли.

4.3Проведенными проверками тот факт, что автор и другой сообвиняемый во время совершения преступления находились в Москве, подтвержден не был. На судебном заседании они не могли указать точную дату отъезда в Москву и не могли назвать гостиницу, в которой они якобы останавливались; они давали противоречивые показания о своей поездке: сообвиняемый сначала заявлял, что они ночевали на вокзале, а потом, вслед за автором, сообщил, что они ночевали в гостинице. Кроме того, один из свидетелей, г-жа П. опознала автора, которого она видела в день совершения преступлений (24 декабря 2001 года) возле места совершения преступлений.

4.4Государство-участник далее заявляет, что в базе данных, содержащей сведения о лицах, которые пересекали государственную границу Украины, какая бы то ни была информация об авторе отсутствует. В 2001 году учет граждан Украины, которые пересекали государственную границу Украины на ее украино-российском участке, не осуществлялся. Согласно Постановлению № 57 Кабинета министров от 27 января 1995 года ("Об утверждении Правил пересечения государственной границы гражданами Украины"), которое действовало в момент возможного пересечения государственной границы автором, регистрация автора при пересечении границы осуществлялась путем проставления отметок "Выезд" и "Въезд" в поданном гражданином паспорте.

4.5В том, что касается письменных заявлений С., К. и Т., государство-участник отмечает, что они должны были быть направлены в Прокуратуру. После их проверки, если они будут признаны действительными, они могут служить основаниями для судебного решения в порядке исключительного судопроизводства в соответствии с главой 32 Уголовно-процессуального кодекса ("Возобновление уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам"). Государство-участник также обращает внимание Комитета на тот факт, что данные заявления были составлены в 2007 году, т.е. почти через шесть лет после совершения преступлений.

4.6Автору была представлена возможность ознакомиться с материалами дела и сделать из них выписки. Он может обратиться с ходатайством о предоставлении ему возможности ознакомиться с материалами его дела, но выдача материалов дела или предоставление их копий национальным законодательством не предусмотрены. Автор может также воспользоваться услугами адвоката, который может от его имени ходатайствовать о предоставлении возможности ознакомиться с материалами делами и сделать необходимые выписки. Если автор не может нанять адвоката по причине его материального состояния, он может обратиться к правозащитным организациям с просьбой о бесплатном предоставлении услуг адвоката.

4.7Касаясь условий содержания под стражей, государство-участник отмечает, что 6 декабря 2002 года автор прибыл в Донецкий следственный изолятор (СИЗО) из Артемского следственного изолятора. 31 июля 2004 года он был направлен в Енакиевскую исправительную колонию № 52. Проверкой, проведенной Государственным департаментом по вопросам исполнения наказаний, нарушения требований национального законодательства, а также неправомерные действия и предвзятое отношение персонала Донецкого СИЗО и Енакиевской исправительной колонии к осужденному автору не установлены. За период отбывания наказания автор совершил девять нарушений режима содержания, за что был привлечен к дисциплинарной ответственности, в том числе шесть раз был помещен в карцер. Он ни разу не обжаловал привлечения к дисциплинарной ответственности в установленном порядке. Согласно материалам служебного расследования за нарушение установленного режима содержания сотрудники Донецкого СИЗО применяли к автору специальные средства 25 июня (резиновая дубинка, смирительная рубашка) и 24 декабря 2003 года (смирительная рубашка). Факты применения специальных средств были зарегистрированы в соответствующем журнале и соответствовали тяжести совершенных автором нарушений. После применения специальных средств автор прошел медицинский осмотр, по результатам которого сделан вывод о том, что он в медицинской помощи не нуждался. Государство-участник также сообщает, что никакие подразделения специального назначения, а также подразделения других силовых структур для прекращения противоправных действий со стороны осужденных на территорию Донецкого СИЗО не вводились.

4.8.Государство-участник далее заявляет, что дезинфекционная обработка помещений Донецкого СИЗО и Енакиевской исправительной колонии проводится ежедневно с целью профилактики туберкулеза и других заболеваний. Общее состояние санитарно-противоэпидемического обеспечения удовлетворительное: вспышки инфекционных, вирусных заболеваний и паразитарных инфекций не допущены. Автор неоднократно проходил медицинские профилактические осмотры и получал лечение в полном объеме согласно установленному диагнозу (хронический геморрой, хронический бронхит и эмоционально неустойчивое расстройство личности).

4.9Все письма автора направлялись по принадлежности и ответы на его обращения и жалобы приходили ему под роспись. Государство-участник также отмечает, что осужденные к пожизненному лишению свободы в Енакиевской исправительной колонии имеют возможность пользоваться книгами, журналами и газетами из библиотеки учреждения или полученными от родственников и других лиц. Им разрешены также просмотр телепередач и ежедневные прогулки продолжительностью в один час.

4.105 октября 2005 года в Донецкую областную прокуратуру поступила жалоба матери автора по поводу условий содержания в Енакиевской исправительной колонии, угроз применения физической силы и психологического воздействия в отношении ее сына. По результатам проведенной проверки доводы заявительницы не нашли своего подтверждения, в связи с чем 12 октября 2005 года было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Мать автора была проинформирована об этом решении, которое в установленном законодательством порядке не обжаловалось.

4.116 октября 2005 года в Донецкую областную прокуратуру поступило еще одно обращение матери автора относительно незаконного осуждения и обеспечения безопасности отбывания наказания ее сына в Енакиевской исправительной колонии. В ходе проведенной проверки изложенных ею доводов Прокуратура пришла к выводу, что они не нашли своего подтверждения, и информировала ее об этом письмом от 20 октября 2005 года.

4.1225 сентября 2007 года в Донецкую областную прокуратуру поступила жалоба автора на ненадлежащие материально-бытовые и медико-санитарные условия содержания осужденных в Енакиевской исправительной колонии. По результатам проверки, проведенной с привлечением специалистов Государственного департамента по вопросам исполнения наказаний, нарушений конституционных прав автора, упомянутых в его обращении, не установлено. Ответ автору направлен письмом от 25 октября 2007 года.

4.13Государство-участник сообщает также, что автор отправил обращение в адрес Европейского суда по правам человека. По состоянию на 29 мая 2009 года жалоба автора на рассмотрение государства-участника не поступала.

Комментарии автора к замечаниям государства-участника

5.1В своих комментариях от 1 сентября 2009 года автор отвергает замечания государства-участника, заявляя, что они состоят изо лжи и ссылок на сфабрикованные властями факты и доказательства. Он подтвердил высказанные им ранее претензии и отметил, что государство-участник не представило какой-либо информации в опровержение его четко обоснованных жалоб по статье 14 Пакта.

5.2Он утверждает, что информация, представленная государством-участ-ником в отношении применения неразрешенных методов дознания, является надуманной. Присутствие при следственных действиях адвокатов, назначенных государством, не может служить гарантией соблюдения прав задержанных, поскольку они не выполняют возложенных на них функций. Данная "каста" формируется исключительно из юристов-неудачников, и большинство из них − бывшие работники органов прокуратуры или милиции.

5.3Он отвергает аргумент государства-участника о том, что он давал показания об обстоятельствах совершения преступления, которые могли быть известны только лицу, совершившему преступление, и утверждает, что все эти обстоятельства были известны также работникам милиции, которые выезжали на место совершения преступления и принудили его и сообвиняемого написать "достоверные" признания под их диктовку. Их также возили на место совершения преступлений, где заставляли занимать указанные работниками милиции места и озвучивать тексты "признания". Никаких добровольных показаний он не давал, поскольку он не совершал эти преступления, и у него было алиби, которое могло быть легко проверено. Самооговаривающие показания были получены под пытками. Автор оспаривает выводы судебно-медицинского эксперта, который не выявил никаких телесных повреждений, и он утверждает, что судебно-медицинский эксперт отказался его выслушать и даже не попросил его раздеться для подробного осмотра. Он отмечает, что во время досудебного следствия он провел под стражей 30 дней, и каждый день его избивали и подвергали пыткам. Поскольку медицинский осмотр проводился только один раз, его выводы нельзя считать объективными.

5.4Автор далее утверждает, что о широкомасштабном и систематическом применении пыток в Украине свидетельствуют многочисленные газетные публикации, решения Европейского суда по правам человека и доклады правозащитных организаций и что эта информация в косвенной форме подтверждает его заявления о применении пыток. Он отвергает доводы государства-участника о том, что его заявления проверялись Прокуратурой и не нашли подтверждения, и подчеркивает, что его жалобы отклонялись без должного рассмотрения.

5.5Что же касается его алиби, то он не может вспомнить точный номер поезда и точную дату отъезда в Москву, поскольку после этого события прошло значительное время. Так как в Москву следуют всего два поезда в неделю, определить номер поезда следствию труда не составляло. Более того, их пребывание в Российской Федерации было зарегистрировано миграционными службами, а также в книге учета проживающих в гостинице, местонахождение которой он описывал следственным органам.

5.6Автор утверждает, что П. является лжесвидетелем (см. пункт 2.5 выше), давшим противоречивые и нереальные показания, например о том, что она видела его на месте совершения преступления.

5.7Автор отмечает информацию государства-участника о том, что в период его выезда в Москву (2001 год) в паспорта лиц, пересекавших границу, ставились штампы о выезде и въезде. Однако государство-участник ни слова не говорит о наличии или отсутствии подобных штампов в его паспорте. Он также напоминает, что его паспорт "пропал" из уголовного дела во время проведения досудебного следствия.

5.8Автор утверждает, что он неоднократно направлял заявления С., К. и Т.в органы следствия и Прокуратуру. В 2004 году эти заявления были направлены им в Прокуратуру, но никакой реакции не последовало.

5.9Он сообщает, что его совершенно не интересует ознакомление с материалами его уголовного дела. Он запросил копию своего уголовного дела, на что он имеет право в соответствии со статьей 32 Конституции, статьями 23−32 Закона "Об информации", а также пунктом 2 статьи 19 Пакта. Отказ государства-участника предоставить ему копию его уголовного дела есть целенаправленная попытка помешать установлению истины по его делу и нарушение пункта 2 статьи 19 и пункта 1 статьи 2 Пакта.

5.10Автор повторяет те свои жалобы по статье 10 Пакта касательно бесчеловечных условий содержания и жестокого обращения, которые, по его мнению, не были опровергнуты государством-участником. Он далее признает, чтов 2004 году он направлял обращение в Европейский суд по правам человека по другому вопросу. В 2006 году три судьи Европейского суда признали его обращение неприемлемым вследствие нарушения им процедурных аспектов.

5.11В заключение автор просит Комитет не принимать во внимание замечания государства-участника, которые являются безосновательными, сфабрикованными и лживыми.

5.1230 сентября 2009 года автор направил копию газетной статьи о жестоком обращении с заключенными в тюрьме Винницы в качестве косвенного доказательства систематического и широкомасштабного применения пыток к заключенным в Украине.

5.1310 августа 2011 года автор представил дополнительные замечания, в которых он утверждал, что акт судебно-психиатрической экспертизы от 27 февраля 2002 года был сфабрикован, поскольку такой экспертизы вообще не проводилось. В данном акте речь идет о его мнимой болезни и антисоциальном поведении, которые были якобы установлены в 1993 году психиатрической больницей города Горловка. Он поясняет, что в 1993 году сотрудники полиции избили его за отказ подписать "явку с повинной" в отношении другого преступления. Для того чтобы скрыть следы избиения, сотрудники полиции отправили его в психиатрическую больницу, заявив, что в приступе безумия он сам себе нанес повреждения. Его выписали из больницы после того, как он отказался от какого-либо лечения, но врачи незаконно зафиксировали в его медицинской карте наличие у него психического расстройства. Автор далее утверждает, что акт судебно-психиатрической экспертизы 2002 года был сфабрикован (он не подписывал ничего подобного), с тем чтобы создать его негативный образ в суде; в подтверждение своих доводов он представляет письмо одного из сокамерников, а также заключение последующей судебно-психиатрической экспертизы. Автор заявляет, что выводы экспертиз идентичны, как и лексика, использованная в обоих документах, и это подтверждает, что они были сфабрикованы.

Дополнительные представления государства-участника

6.128 ноября 2011 года государство-участник представило дополнительные замечания, заявив, что автор и сообвиняемый никогда не жаловались на применение к ним незаконных методов допроса в ходе досудебного следствия, что их адвокаты присутствовали на допросах, на очной ставке, при воспроизведении обстоятельств совершения преступления и в ходе судебного заседания 20 января 2002 года. Аналогичных заявлений также не делали и их адвокаты.

6.2Хотя автор утверждает, что внутренние средства правовой защиты в отношении предполагаемого нарушения статьи 7 были исчерпаны им в полном объеме, государство-участник заявляет, что автор никогда не опротестовывал решение Прокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела, как это предусмотрено в статье 12 Закона "О прокуратуре" и в статье 99 Уголовно-процес-суальногокодекса. Таким образом, его утверждения по статье 7 должны быть признаны неприемлемыми вследствие неисчерпания внутренних средств правовой защиты, как того требует пункт 2 b) статьи 5 Факультативного протокола.

6.3В связи с жалобой автора по пункту 1 статьи 14 Пакта на то, что рассмотрение национальными судами доказательств по его делу было произвольным и представляло собой отказ в правосудии, а также на то, что суд при вынесении приговора привел как исключительные доказательства его вины, на основании которого его и осудили, только предположительные выводы экспертиз, государство-участник заявляет, что в соответствии со статьей 323 Уголовно-процес-суального кодекса суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом. Показания обвиняемого, в том числе и те, в которых он признает свою вину, подлежат проверке. Признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения только в случае подтверждения этого признания совокупностью доказательств, имеющихся в деле. Государство-участник отмечает, что как материалы дела, так и решения судебных органов, принятые по делу автора, свидетельствуют о том, что суды действовали в соответствии с вышеуказанными нормами и оценивали все доказательства и обстоятельства в совокупности. Так, вину автора признал полностью доказанной Апелляционный суд Донецкой области (приговор от 6 декабря 2002 года) и подтвердил Верховный суд (постановление от 3 июня 2004 года) не только на основании собственных показаний автора, но и на основании результатов его очной ставки с сообвиняемым, показаний свидетелей, протоколов воспроизведения обстановки и обстоятельств совершения преступления, выводов судебно-медицинских экспертиз, а также других доказательств по делу. Таким образом, заявления автора по пункту 1 статьи 14 не подтверждаются имеющимися материалами дела.

6.4Касаясь заявления автора о подложности акта судебно-психиатрической экспертизы от 27 февраля 2002 года, государство-участник сообщает, что упомянутая экспертиза проводилась в соответствии с "Порядком проведения судебно-психиатрической экспертизы", утвержденным приказом № 397 Министерства здравоохранения от 9 октября 2001 года. Национальное законодательство не предусматривает подписание акта по результатам такой экспертизы лицом, в отношении которого проводилась экспертиза. Поэтому отсутствие подписи автора в акте не может служить доказательством его подделки.

Дополнительные комментарии автора

7.1В письме от 3 января 2012 года автор отвергает аргументы, изложенные государством-участником в его замечаниях. Автор утверждает, что он неоднократно жаловался на применение незаконных методов допроса и на давление со стороны сотрудников милиции в судах, а также во время досудебного следствия. Однако следователи "выбрасывали" его жалобы. Он и сообвиняемый также поднимали этот вопрос во время их очной ставки, но их жалобы не были должным образом зарегистрированы. Кроме того, автор утверждает, что он исчерпал все внутренние средства правовой защиты, и отмечает, что любые последующие апелляции будут неэффективными ввиду отсутствия информации от государства-участника о том, что подобные направленные в суд апелляции на решение Прокуратуры лицом, осужденным за убийство, могут фактически привести к отмене приговора и освобождению осужденного лица. Отказ Прокуратуры и Верховного суда пересмотреть неправосудные решения национальных судов подтверждает, что такие обращения неоправданно затягиваются, вследствие чего его сообщение является приемлемым согласно пункту 2 b) статьи 5 Факультативного протокола.

7.2Касаясь аргументов государства-участника в отношении пункта 1 статьи 14, автор утверждает, что статья 62 Конституции запрещает основывать обвинение на доказательствах, полученных незаконным путем, а также на предположениях. Поэтому любые ссылки на статью 323 Уголовно-процессуального кодекса и на "внутреннее убеждение" незаконны. Принцип, закрепленный в статье 62 Конституции, был подтвержден в постановлении № 1-31/2011 Конституционного суда от 20 октября 2011 года. Кроме того, в приговоре, вынесенном Печерским районным судом города Киева 11 октября 2011 года, подтверждается, что как доказательства могут использоваться лишь те выводы экспертиз, которые даны в категорической форме.

7.3Автор напоминает, что показания сообвиняемого, на которые ссылается государство-участник, были получены под пыткой, вследствие чего сообвиняемый оговорил себя, а также заявил о причастности автора к совершению преступлений.

7.4Касаясь судебно-психиатрической экспертизы, автор повторяет свои предыдущие утверждения и ссылается на решение Европейского суда по правам человека, которое, по его мнению, подтверждает практику властей незаконно подвергать людей психиатрическому обследованию. Он напоминает, что не давал своего согласия на данную экспертизу, о чем свидетельствует отсутствие его подписи на соответствующих документах.

7.5Автор просит Комитет не воспринимать замечания государства-участника, поскольку они лживы, анонимны и являются злоупотреблением правом представлять подобные замечания. Должное внимание, напротив, надлежит уделить его заявлениям и всем представленным документальным доказательствам.

Вопросы и процедура их рассмотрения в Комитете

Рассмотрение вопроса о приемлемости

8.1Прежде чем рассматривать любые жалобы, содержащиеся в том или ином сообщении, Комитет по правам человека должен в соответствии с правилом 93 его правил процедуры принять решение о том, является или нет данное сообщение приемлемым согласно Факультативному протоколу к Пакту.

8.2Во исполнение требований пункта 2 а) статьи 5 Факультативного протокола Комитет удостоверился в том, что этот же вопрос не рассматривается в соответствии с какой-либо другой процедурой международного разбирательства или урегулирования.

8.3Комитет принимает к сведению жалобы автора по статье 7 и по пункту 1 статьи 10 Пакта касательно бесчеловечных условий содержания под стражей, а также физического насилия и психологического давления, которым он, предположительно, подвергался в период отбывания его наказания в Енакиевской исправительной колонии. В этой связи Комитет отмечает доводы государства-участника о том, что по результатам проверки, проведенной Прокуратурой города Горловка, утверждения автора о жестоком обращении признаны необоснованными, и 18 октября 2005 года принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием доказательств, и это решение никогда автором не оспаривалось. По результатам других проверок, проведенных Прокуратурой в 2005 и 2007 годах в отношении жалоб автора на бесчеловечные условия содержания под стражей, было также установлено, что его утверждения не нашли подтверждения, и автор не обжаловал ни одно из этих решений в соответствии с процедурой, установленной национальным законодательством. Поэтому государство-участник оспаривает приемлемость этих жалоб на основании неисчерпания внутренних средств правовой защиты. С учетом аргументов государства-участника и того факта, что автор не заявляет о неэффективности упомянутых средств правовой защиты, Комитет признает сообщение в этой части неприемлемым ввиду неисчерпания внутренних средств правовой защиты, как это предусмотрено в пункте 2 b) статьи 5 Факультативного протокола.

8.4Комитет отмечает жалобу автора по пунктам 3 b) и 3 d) статьи 14 Пакта касательно того, что ему не разрешили пользоваться услугами выбранного им адвоката, что адвокат не оказал ему надлежащей правовой помощи и действовал в ущерб его интересам, помогая обвинению фабриковать против него доказательства, и что ему не разрешили ознакомиться с материалами дела, но заставили под угрозой применения пыток подписать протокол о том, что он это сделал. Исходя из представленных ему материалов, Комитет констатирует, что ни на одном этапе национального судебного разбирательства автор, по всей видимости, не поднимал вопросов о предполагаемом отсутствии надлежащего юридического представительства или о неадекватных действиях адвоката или о том, что он когда-либо ходатайствовал о замене своего адвоката либо жаловался на непредоставление ему возможности ознакомиться с материалами дела. Поэтому Комитет признает сообщение в этой части неприемлемым в соответствии с пунктом 2 b) статьи 5 Факультативного протокола вследствие неисчерпания внутренних средств правовой защиты.

8.5Касаясь жалобы автора по пунктам 1 и 3 а) и 3 с) статьи 2, Комитет напоминает в этой связи о своих решениях, в соответствии с которыми положения статьи 2 Пакта, устанавливающие общие обязательства государств-участников, не могут сами по себе служить основаниями для жалобы в том или иной сообщении, представленном согласно Факультативному протоколу. Поэтому Комитет полагает, что утверждения автора в этой связи являются неприемлемыми в соответствии со статьей 2 Факультативного протокола.

8.6Поскольку автор не представил никакой информации в обоснование его жалоб по пункту 2 статьи 4 и пункту 1 статьи 9 Пакта, Комитет считает эти жалобы недостаточно обоснованными для целей приемлемости и признает их неприемлемыми в соответствии со статьей 2 Факультативного протокола.

8.7Комитет принимает к сведению жалобу автора по статье 7 касательно того, что после ареста его подвергали пыткам в целях получения признательных показаний. Государство-участник опровергает эти утверждения, заявляя, что автора допрашивали в присутствии его адвоката и он давал добровольные показания об обстоятельствах совершения преступления, что несколько следственных действий было проведено в присутствии его адвоката, судебно-медицин-ского эксперта и понятых и что ни автор, ни его адвокат не высказывали когда-либо каких-либо жалоб на жестокое обращение в период досудебного следствия. Эти аргументы оспариваются автором, который утверждает, что его жалобы в этой связи "выбрасывались" следователями и игнорировались его адвокатом.

8.8Комитет отмечает, что жалоба автора по статье 7 непосредственно касается качества правовой помощи, которую он получал от своего назначенного в служебном порядке адвоката − предполагаемого сотрудничества адвоката с обвинением и неподачи каких-либо жалоб от его имени, в том числе на жестокое обращение в период досудебного следствия. В этой связи Комитет уже констатировал, что ничто в представленных ему материалах не свидетельствует о том, что на каком-либо этапе национального судебного разбирательства автор жаловался на предполагаемое отсутствие надлежащего юридического представительства или на неадекватные действия адвоката либо что он вообще ходатайствовал о замене адвоката (см. пункт 8.4). Комитет отмечает отсутствие таких жалоб со стороны автора в ходе национального судебного разбирательства, принимая, в частности, во внимание его довод о том, что присутствие при следственных действиях адвокатов, назначенных государством, не может служить гарантией соблюдения прав задержанных (см. пункт 5.2).

8.9Комитет далее отмечает аргумент государства-участника о том, что по результатам судебно-медицинской экспертизы каких-либо повреждений на теле автора в момент его ареста и по состоянию на 4 февраля 2002 года (т.е. через 18 дней после его ареста) не обнаружено. Он констатирует, что автор представил противоречивую информацию об упомянутой медицинской экспертизе, заявив первоначально, что никакой такой экспертизы не проводилось (см.пункт2.8 выше), и сообщив позднее, что судебно-медицинский эксперт отказался его выслушать и даже не попросил его раздеться для подробного осмотра (см. пункт 5.3 выше). Комитет также отмечает, что заявления автора были рассмотрены и обычным, и апелляционным судами и были признаны не имеющими под собой оснований (см. сноску 5 выше). С учетом этих несоответствий и в отсутствие каких-либо фактических доказательств в поддержку заявлений автора по статье 7 Комитет не может признать, что автор в достаточной степени обосновал эту жалобу в целях приемлемости, и, соответственно, он объявляет ее неприемлемой согласно статье 2 Факультативного протокола.

8.10Комитет далее принимает к сведению жалобы автора по пунктам 1 и 3 е) статьи 14 Пакта касательно того, что суд обосновал свой договор на его признательных показаниях, которые он дал в ходе досудебного следствия и от которых он затем отказался в суде, что его алиби не было должным образом принято во внимание и проверено, что результаты судебно-медицинских экспертиз были неубедительными, что его ходатайства о назначении экспертизы сфабрикованных доказательств отклонялись и что суд отказался вызвать и допросить основного свидетеля обвинения и не учел противоречия в показаниях этого свидетеля.

8.11Касаясь жалобы автора на то, что приговор суда был основан на его признательных показаниях, Комитет отмечает, что суд установил вину автора не только на основе его собственных показаний, но и на основе результатов его очной ставки с сообвиняемым, показаний этого сообвиняемого, свидетельских показаний, протокола о воспроизведении обстоятельств совершения преступления, выводов судебно-медицинских экспертиз и других доказательств по делу (см. пункты 4.1, 4.2 и 6.3). Поэтому Комитет признает жалобу автора недостаточно обоснованной и, следовательно, неприемлемой по смыслу статьи 2 Факультативного протокола.

8.12В отношении других жалоб автора по пунктам 1 и 3 е) статьи 14 Пакта Комитет отмечает, что они касаются главным образом оценки фактов и доказательств судами государства-участника, и он напоминает о принимавшихся им в этой связи решениях о том, что оценку фактов и доказательств по какому-либо конкретному делу надлежит, как правило, проводить компетентным национальным судам, если только не будет доказано, что такая оценка была явно произвольной или равнозначной отказу в правосудии. Комитет полагает, что из представленных ему материалов не вытекает, что суды действовали произвольно, оценивая факты и доказательства по делу автора, или что судопроизводство было неадекватным и равносильным отказу в правосудии. Поэтому Комитет констатирует, что автор не обосновал достаточным образом свои жалобы по пунктам 1 и 3 е) статьи 14 Пакта и что сообщение в этой части, соответственно, является неприемлемым согласно статье 2 Факультативного протокола.

8.13Касаясь жалобы автора по пункту 7 статьи 14 Пакта в отношении того, что, приняв во внимание его прошлую судимость, суд осудил и вновь наказал его за преступление, за которое он уже был осужден, Комитет отмечает, что автор не представил никакой информации о своей предыдущей судимости или разъяснений о том, каким образом она повлияла на меру его наказания. Поэтому Комитет считает эту жалобу недостаточно обоснованной и, соответственно, неприемлемой согласно статье 2 Факультативного протокола.

8.14Автор также заявляет о нарушении его прав по пункту 2 статьи 19 Пакта ввиду отказа властей предоставить ему копию его уголовного дела. В этой связи Комитет отмечает аргумент государства-участника о том, что национальное законодательство не предусматривает такой практики. Он далее принимает к сведению аргумент государства-участника о том, что автор имел возможность ходатайствовать об ознакомлении с материалами его дела или о выдаче адвокату разрешения сделать это от его имени. Кроме того, Комитет констатирует, что автор никогда не заявлял в суде, что его право на ознакомление с материалами дела было нарушено (см. пункт 8.4 выше). В этих обстоятельствах Комитет полагает, что автор не обосновал свою жалобу на нарушение его права на получение информации, и он, соответственно, признает эту жалобу неприемлемой согласно статье 2 Факультативного протокола вследствие ее недостаточной обоснованности.

9.Таким образом, Комитет по правам человека постановляет:

а)признать данное сообщение неприемлемым согласно статье 2 Факультативного протокола;

b)препроводить настоящее решение государству-участнику и автору сообщения.

[Принято на английском, испанском и французском языках, причем языком оригинала является английский. Впоследствии будет издано также на арабском, китайском и русском языках в качестве части ежегодного доклада Комитета Генеральной Ассамблее.]