Дело "И.Д.Г. против Испании". Соображения Комитета по экономическим, социальным и культурным правам от 17 июня 2015 года. Сообщение N 2/2014.
В 2013 году автору сообщения была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Испании.
Комитет по экономическим, социальным и культурным правам счел - факты, которыми он располагал, свидетельствовали о том, что национальный суд государства-участника не принял все разумные меры для того, чтобы надлежащим образом уведомить автора об иске кредитной организации об обращении взыскания на заложенное имущество с тем, чтобы убедиться: автор сообщения действительно проинформирована о начале производства по этому делу, и, как следствие, суд лишил автора возможности должным образом защитить в судебном порядке свое право на жилище. Допущены нарушения Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.
Как усматривалось из текста Соображений, автор сообщения утверждала, что в свете ее прав, предусмотренных Пактом, судебные органы обязаны обеспечивать эффективное осуществление судебных уведомлений. Несмотря на это, после неудачных попыток лично уведомить автора по месту ее жительства суд Мадрида непосредственно приступил к уведомлению посредством публикации приказа, не использовав другие формы или средства уведомления, установленные в самом Гражданском процессуальном кодексе Испании. В результате этой недобросовестности в работе суда автор не была уведомлена ни об обращении взыскания на заложенное имущество со стороны кредитной организации, ни о возбуждении исполнительного производства, ни о каком-либо другом сообщении, предшествующем приказу о проведении аукциона. Автор обратила внимание на то, что в практической плоскости отсутствие уведомления не позволило ей принять ответные юридические меры и защитить в суде свое право на жилище, поскольку она узнала о производстве по этому делу только после того, как суд издал приказ о проведении аукциона ее жилья. Автор сообщения утверждала, что в результате отсутствия своевременной и эффективной судебной защиты она оказалась в ситуации беспомощности, неопределенности и тревоги, что серьезно сказалось на ее состоянии здоровья. По мнению автора, отсутствие эффективного доступа к судам государства-участника помешало ей оспорить в судебном порядке неправомерность договорных условий, в частности то, как кредитная организация произвела расчет причитающихся к выплате сумм по процентам (пункты 3.3 - 3.4 Соображений).
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: автор сообщения утверждала, что в связи с рядом невыплат по ее ипотечному кредиту, взятому для покупки жилья, где она проживала, в 2012 году кредитная организация начала процедуру взыскания по этому кредиту, о чем автор не была надлежащим образом уведомлена, так как она узнала об этом взыскании только после того, как был издан приказ о выставлении ее жилья на аукцион. В результате автор сочла, что на деле она не получила доступа к эффективной и своевременной судебной защите, что помешало ей оспорить в судебном порядке этот иск и защитить свое право на жилище в суде, в связи с чем она до сих пор находится в состоянии беспомощности, неопределенности и тревоги (пункт 10.2 Соображений).
Государство-участник утверждало, что в своей апелляции автор сослалась на другой адрес, принадлежащий членам ее семьи, в связи с чем вышеупомянутое жилище не являлось постоянным местом ее жительства; что суд направлял автору уведомления о принятии к исполнительному производству этого взыскания в соответствии с законом по адресу, который сама автор указала в нотариально заверенном договоре ипотечного кредитования; что только после ряда безуспешных попыток личного уведомления автора суд приказал осуществить уведомление путем публикации приказа в соответствии с пунктом 3 статьи 686 ГПК (Гражданский процессуальный кодекс Испании); и что уведомление посредством публикации судебного приказа отвечало требованиям права на эффективную судебную защиту. Кроме того, государство утверждало, что автор якобы добровольно отказалась от получения уведомления о соответствующем взыскании и решении суда о возбуждении исполнительного производства, как обозначено в уведомлении от 28 сентября 2012 года. Наконец, государство-участник сообщило Комитету, что выселение, взыскание или продажа заложенного жилья в любом случае осуществлены не были, так как автор представила обычное средство правовой защиты, на основании которого исполнительное производство было приостановлено, то есть автор по-прежнему проживает в этом жилище и ее права не были ущемлены (пункт 10.3 Соображения).
Что касается характера заложенного жилья, которое являлось предметом данного сообщения, то Комитет принял к сведению разъяснения автора о том, что под другим адресом, принадлежащим членам ее семьи, упомянутым ею в рамках исполнительного производства, она имела в виду жилье одного из членов ее семьи, в то время как она проживала в жилье, о котором идет речь; и что она не являлась собственником какого-либо другого жилья. Представленная автором документация, которая не оспаривалась государством-участником, подтверждала ее утверждения. Представленная на рассмотрение Комитету документация свидетельствовала о том, что жилище, о котором идет речь, являлось постоянным местом жительства автора и что она не являлась собственником какого-либо другого жилья. Таким образом, в свете документов настоящего дела, а также информации, полученной от сторон, Комитет рассмотрел жилье, о котором идет речь, в качестве постоянного места жительства автора (пункт 10.4 Соображения).
Что касается отсутствия автора 28 сентября 2012 года, когда было произведено уведомление о подаче иска кредитной организации и о решении суда о принятии его к производству, то Комитет отметил, что ни экземпляр уведомления Главного управления судебных извещений и правоприменительных процедур города Мадрида от 28 сентября 2012 года, представленный автором, ни какой-либо любой другой документ не указывали на то, что автор находилась в постоянном месте своего жительства и отказалась получить уведомление, сделанное по приказу суда (пункт 10.5 Соображения).
В свете выводов Комитета относительно фактов, относящихся к данному делу, главный юридический вопрос, связанный с настоящим сообщением, заключался в следующем: было ли нарушено право автора на жилище, закрепленное в пункте 1 статьи 11 Пакта, вследствие возбуждения государством-участником исполнительного производства по обращению взыскания по ипотечному кредиту, о чем, как утверждала автор сообщения, она не была должным образом уведомлена, что помешало ей защитить свои права, признанные в Пакте (пункт 10.6 Соображения).
Согласно документам настоящего дела 21 июня 2012 года суд возбудил исполнительное производство по обращению взыскания на заложенную недвижимость автора. Однако автор узнала об этом лишь 4 апреля 2013 года, когда она получила уведомление о приказе выставить на аукцион ее недвижимость, не имея при этом возможности защитить свои права во время исполнительного производства. В сентябре и октябре 2012 года были предприняты четыре безуспешные попытки уведомления о решении суда о принятии иска к производству, так как автор отсутствовала по месту своего жительства, адрес которого был указан ею для направления уведомлений. Судебный пристав подтвердил, что в соответствующем здании на почтовом ящике значилось ее имя; и что по крайней мере дважды там присутствовал консьерж, о чем была сделана пометка в документах Главного управления судебных извещений и правоприменительных процедур города Мадрида, что, следовательно, принял или должен был принять к сведению суд. 30 октября 2012 года суд дал разрешение на публикацию своего приказа на доске объявлений в целях осуществления уведомления, которое не было своевременно доведено до сведения автора (пункт 13.2 Соображения).
Комитет отдал должное неоднократным усилиям суда, направленным на осуществление личного уведомления автора о решении суда о принятии к производству дела об обращении взыскания на ее заложенную недвижимость. Однако Комитет счел, что государство-участник не доказало, что суд N 31 исчерпал все имеющиеся средства осуществления личного уведомления (например, не объяснило причины, по которым суд N 31 не уведомил автора, оставив записку или извещение в ее почтовом ящике, или любым другим способом, предусмотренным в ГПК, таким как вручение уведомления консьержу или соседу из ближайшей квартиры), и ограничилось указанием того, что после неудачных попыток уведомить автора уведомление в соответствии с законом было осуществлено путем публикации приказа. Помимо этого, государство не представило какого-либо серьезного обоснования своего утверждения о том, что при одной из попыток уведомления автор якобы спряталась, чтобы уведомление не было вручено ей лично. Таким образом, Комитет резюмировал: даже если можно сделать вывод о том, что уведомление автора путем публикации приказа отвечало ГПК, такое уведомление об обращении взыскания на заложенное имущество должно в любом случае быть надлежащим в соответствии с нормами Пакта, касающимися права на жилище, которые в данном случае не были соблюдены, то есть уведомление было ненадлежащим (пункт 13.3 Соображения).
Это нарушение в процедуре уведомления не означало бы нарушения права на жилище, если бы оно не имело существенных последствий для защиты автором права на эффективное использование своего жилища, например в случае, если бы соответствующее лицо могло прибегнуть к другому надлежащему процедурному механизму защиты своих прав и интересов. Позиция государства-участника представляется именно такой, поскольку оно утверждало, не приводя серьезных обоснований, что утрата автором возможности участвовать в исполнительном производстве не имела серьезных последствий, так как в любом случае доступные должнику возможности защиты в ходе исполнительного производства с юридической точки зрения весьма ограничены, но он, в свою очередь, имел в своем распоряжении вариант ординарного производства, позволяющего ему оспаривать выплату ипотечного кредита без каких-либо ограничений; и что автор представила письменное заявление в соответствии с пунктом 3 статьи 695 ГПК, сославшись на неправомерность ряда положений договора ипотечного кредитования, и ей даже удалось добиться приостановления исполнительного производства и продажи своего жилья, поскольку, в силу постановления Европейского Суда, эти обычные средства защиты позволяют в том числе приостановить обращение взыскания на заложенное имущество и его продажу (пункт 13.4 Соображения).
В контексте настоящего сообщения в силу специфики поднятого автором вопроса о ненадлежащем уведомлении в задачи Комитета не входило общее рассмотрение того, соответствуют ли внутренние нормы государства-участника, регулирующие процессы обращения взыскания на заложенную недвижимость (в частности, дом или квартиру) и ее последующей продажи, праву на жилище. Комитет в данном случае ограничился рассмотрением вопроса о том, было ли в силу уже установленного ненадлежащего уведомления автора существенно затронуто ее право на защиту, что означало бы нарушение права на жилище (пункт 13.5 Соображения).
Согласно действующему на момент этих событий ГПК должник в рамках процедуры исполнения судебного решения может оспорить проведение аукциона на весьма ограниченных основаниях, таких как погашение ипотечного залога или соответствующего обязательства. В рамках этого процесса он не может оспаривать, например, неправомерные положения договора. Напротив, ординарное производство обеспечивает должнику широкие и открытые основания для оспаривания соответствующего кредита. В таком случае можно утверждать, что неявка на исполнительное производство необязательно является особо серьезным обстоятельством, поскольку для отстаивания своих прав должник в любом случае имеет в своем распоряжении вариант ординарного производства. Но для того, чтобы это положение имело под собой основания, ординарное производство должно давать возможность приостановить исполнительное производство и выставить на аукцион объект недвижимости, поскольку в противном случае защиты при помощи ординарного производства будет недостаточно для обеспечения права на жилище, так как соответствующее лицо не сможет воспрепятствовать продаже своей недвижимости; у него будет возможность получить в конечном итоге лишь компенсацию или возврат имущества в случае, если это возможно. Комитет счел: автор была лишена возможности защитить свои интересы в ходе исполнительного производства для того, чтобы не допустить проведения аукциона, причем на момент ненадлежащего уведомления ординарное производство не могло даже рассматриваться как адекватный возможный альтернативный механизм, так как оно не давало возможности приостановить исполнительное производство (пункт 13.6 Соображения).
Комитет указал, что это ненадлежащее уведомление в тот момент являлось нарушением права на жилище, которое впоследствии не было исправлено государством-участником, так как автору было отказано как в отмене судебного решения о проведении аукциона, так и в процедуре ампаро, по которой она обратилась в Конституционный суд (пункт 13.7 Соображения).
Принимая во внимание все представленные материалы, Комитет счел, что факты, которыми он располагал, свидетельствовали о том, что суд не принял все разумные меры для того, чтобы надлежащим образом уведомить автора об иске кредитной организации об обращении взыскания на заложенное имущество с тем, чтобы убедиться: автор сообщения действительно проинформирована о начале производства по этому делу, и, как следствие, суд лишил автора возможности должным образом защитить в судебном порядке свое право на жилище (пункт 14 Соображения).
Выводы Комитета: в силу невыполнения своего обязательства обеспечить автору эффективное средство правовой защиты государство-участник нарушило ее права в соответствии с пунктом 1 статьи 11 Пакта, рассматриваемым в совокупности с пунктом 1 статьи 2 Пакта.