Постановление ЕСПЧ от 22 июня 2021 года по делу "R.B. против Эстонии" (жалоба N 22597/16)
В 2016 году заявительнице была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Эстонии.
По делу обжалуется неразъяснение четырехлетней девочке ее обязанности говорить правду и о ее праве не давать показания против своего отца, что привело к исключению показаний девочки из материалов дела и оправданию ее отца в деле о сексуальном насилии. По делу было допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявительница, которой в период, относившийся к обстоятельствам дела, было около четырех с половиной лет, сообщила, что стала жертвой сексуального насилия со стороны ее отца. В ходе расследования были сделаны две видеозаписи бесед с заявительницей. Ни на одной из них ей не разъясняли о ее праве не давать показания против члена своей семьи и об ее обязанности говорить правду, как того требовали нормы процессуального законодательства Эстонии. Учитывая возраст заявительницы, ее не вызывали в суд для дачи показаний: на слушаниях были показаны видеозаписи бесед с заявительницей, которые были исследованы судами первой и второй инстанций. Впоследствии отец заявительницы был осужден.
Отец заявительницы обжаловал приговор в Верховный суд Эстонии, который решил, что неразъяснение заявительнице до начала бесед с ней ее обязанности говорить правду и о ее праве не давать показания против отца имело такое значение, что сделало недопустимыми ее показания, являвшиеся решающим доказательством в процессе. Поскольку данный недостаток не мог быть устранен направлением дела для пересмотра в суды нижестоящих инстанций, где ребенок не мог давать показания, исключение из материалов дела ключевого доказательства привело к оправданию обвиняемого.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статей 3 и 8 Конвенции. Жалоба касалась процессуальных нарушений в уголовном деле в целом, включая неразъяснение заявительнице следователем ее процессуальных прав и обязанностей, и реакции Верховного суда Эстонии на эти нарушения, что привело к исключению показаний заявительницы из материалов дела и оправданию предполагаемого виновного лица по процессуальным основаниям.
Установленные в законодательстве Эстонии общие нормы о допросе свидетелей применяются также и к допросу детей. Тем не менее на практике признается, что во время допроса свидетелей, которые являются детьми, при разъяснении им их прав и обязанностей необходимо учитывать возраст детей и их уровень понимания ситуации. В связи с этим, согласно применимым международным документам, расследования и производство по уголовным делам следует проводить таким способом, который наилучшим образом защищает интересы и права детей, что требует принятия целенаправленных мер защиты в отношении детей, являющихся жертвами в уголовных делах. В данном контексте важно, чтобы государства - участники Конвенции устанавливали процессуальные нормы, обеспечивающие и защищающие показания детей (см. Постановление Европейского Суда по делу "G.U. против Турции" (G.U. v. Turkey) (См.: Постановление Европейского Суда по делу "G.U. против Турции" (G.U. v. Turkey) от 18 октября 2016 г., жалоба N 16143/10)).
В настоящем деле не оспаривалось, что следователь не дал необходимые разъяснения заявительнице в ходе ее допроса в качестве свидетельницы, когда она была ребенком, по возбужденному уголовному делу. Все уголовное дело было основано по сути на достоверности показаний заявительницы. Однако Верховный суд Эстонии полностью исключил эти показания из доказательств по делу по процессуальным основаниям, ссылаясь на отсутствие требуемых разъяснений со стороны следователя. Поскольку приговор был в решающей степени основан на показаниях заявительницы и не было возможности устранить связанные с показаниями недостатки, обвиняемый должен был быть оправдан.
Помимо вопроса о том, должно ли рассматриваемое разъяснение считаться необходимым во всех делах, аналогичных настоящему, решение Верховного суда Эстонии в совокупности с допущенными следователем недостатками причинило ущерб эффективности обвинения в предполагаемом преступлении. Подобная ситуация сложилась по той причине, что, учитывая отсутствие возможности повторного рассмотрения дела в судах нижестоящих инстанций, Верховный суд Эстонии не имел какой-либо возможности установить фактические обстоятельства дела и рассмотреть вопрос о виновности предполагаемого преступника по существу.
Для эффективной защиты прав детей в соответствии с международными стандартами существенно важно сопровождать гарантиями их показания как на стадии расследования, так и на стадии судебного разбирательства. Законодательство Эстонии в сфере информации, которая должна быть сообщена свидетелям перед началом дачи показания, не проводило различия между свидетелями по признаку их возраста и, таким образом, не содержало исключений или особых положений для свидетелей детского возраста. Согласно Руководящим принципам Комитета Министров Совета Европы по правосудию, дружественному к ребенку (См.: Руководящие принципы Комитета Министров Совета Европы по правосудию, дружественному к ребенку, и Пояснительный меморандум к ним. Приняты Комитетом Министров Совета Европы 17 ноября 2010 г. на 1098-м заседании представителей Министров // CM/Del/Dec(2010) 1098/10.2abc-app6.), если применяются менее строгие нормы о даче показаний или иные меры, дружественные к ребенку, данные меры не должны сами по себе умалять ценность показаний ребенка или полученных от него доказательств без ущерба для прав стороны защиты. Однако в настоящем деле показания заявительницы были признаны неприемлемыми исключительно вследствие строгого соблюдения процессуальных норм, которые не проводили разграничений между взрослым человеком и ребенком.
Таким образом, в процессуальном ответе властей Эстонии на жалобу заявительницы о сексуальном насилии со стороны ее отца имели место серьезные недостатки, которые не учитывали в достаточной степени ее особо уязвимое положение и сопутствующие потребности как малолетнего ребенка, чтобы обеспечить ей эффективную защиту как предполагаемой жертве преступлений сексуального характера. Соответственно, не высказывая своего мнения о виновности обвиняемого, Европейский Суд пришел к выводу, что способ приведения в действие в настоящем деле уголовно-правового механизма в целом (что привело к отмене приговора по процессуальным основаниям) содержал такое количество недостатков, что являлся нарушением позитивного обязательства властей Эстонии, предусмотренного статьями 3 и 8 Конвенции.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявительнице 16 300 евро в качестве компенсации морального вреда.