Постановление ЕСПЧ от 06 октября 2020 года по делу "Йекер против Швейцарии (Jecker v. Switzerland)" (жалоба N 35449/14).
В 2014 году заявительнице была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Швейцарии.
По делу успешно рассмотрена жалоба на требование к журналисту сообщить личность торговца наркотиками после того, как журналист опубликовал статью об этом человеке, без сопоставления особых затронутых в деле интересов. По делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявительница, которая была журналисткой, опубликовала в местной газете статью "Посещая дилера", в которой описала часовой визит в квартиру к торговцу наркотиками, в ходе которого трое наркоманов сделали покупки, и в которой также сообщалось, среди прочего, что дилер торговал каннабисом и гашишем 10 лет и зарабатывал на этом ежегодно более 10 000 евро.
Прокурор возбудил уголовное дело в отношении неизвестного лица или лиц и вынес постановление, согласно которому заявительница должна была дать показания, поскольку рассматриваемое преступление попадало в перечень установленных правом Швейцарии исключений из правила о защите журналистских источников информации. Заявительница обжаловала указанное постановление. Однако оценив обстоятельства дела, Федеральный суд Швейцарии решил, что не имелось достаточных оснований сомневаться в балансе конкурирующих интересов, который уже установили в своих актах органы законодательной власти Швейцарии
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 10 Конвенции. Законность и цель вмешательства. Вынесенное в отношении заявительницы постановление было предусмотрено законом. Не оспаривалось, что постановление преследовало законную цель "предотвращения преступления".
Необходимость в демократическом обществе. Действительно, заявительница являлась единственным человеком, который мог бы помочь стороне обвинения установить личность торговца наркотиками, который предоставил материалы для статьи заявительницы, и, несомненно, имелись предусмотренные законом основания для уголовного преследования торговца наркотиками. Бесспорно, эти рассуждения имели прямое отношение к делу.
Вместе с тем, чтобы установить - в целях "предотвращения преступления" - необходимость раскрытия личности источника информации, недостаточно было утверждать, что в отсутствие такого разглашения будет невозможно провести расследование по уголовному делу, следовало принять во внимание тяжесть преступлений, ставших объектом расследования.
Однако в настоящем деле, по-видимому, рассматриваемому преступлению не придавалось большого значения: Федеральный суд Швейцарии сослался на выбор органов законодательной власти Швейцарии, которые включили это преступление в перечень правонарушений, оправдывающих отступление от принципа защиты журналистских источников информации, при этом одновременно подвергая критике несогласованность систематизации этого перечня. Действительно, в своем постановлении Федеральный суд Швейцарии указал и другие факторы, которые он считал существенными для оценки тяжести преступления. В связи с этим Федеральный суд Швейцарии прежде всего подчеркнул коммерческий характер деятельности дилера и получаемую им прибыль, а не тот факт, что ввоз в страну "мягких" наркотиков представлял значительную угрозу для здоровья лиц, употребляющих эти вещества.
По мнению Европейского Суда, следовало также придать некоторое значение следующим факторам (в дополнение к меньшей степени общественной опасности рассматриваемого преступления - перевозка "мягких" наркотиков - применительно к различным исключениям, предусмотренным законодательством Швейцарии для принципа неразглашения журналистских источников информации): повышенный общественный интерес, который, вероятно, вызвала опубликованная статья (учитывая, что в статье освещались те факты, что наркоторговец смог активно работать в стране на протяжении многих лет и не был привлечен к ответственности); опасность для репутации газеты в глазах будущих потенциальных информаторов; заинтересованность членов общества в получении информации, распространяемой через анонимные источники.
Тем не менее заявительницу нельзя было упрекнуть в том, что она недостаточно критиковала предмет своей статьи, а также это обстоятельство не могло служить основанием для защиты источника информации, как, по-видимому, предполагал Федеральный суд Швейцарии.
Принимая во внимание важность защиты журналистских источников информации для свободы прессы, для осуществления вмешательства было недостаточно, чтобы рассматриваемое по делу преступление попадало в определенную категорию или чтобы на него распространялась правовая норма, сформулированная в общих выражениях. Вместо этого следовало проверить, что вмешательство было необходимо при конкретных обстоятельствах дела. Действительно, как представляется, именно данного подхода придерживался Федеральный суд Швейцарии в предыдущем деле (в котором он постановил, в частности, что требование дачи показаний было обоснованным только в том случае, если интерес в предъявлении обвинения превалировал над интересом журналиста в неразглашении своих источников информации).
Однако в настоящем деле после того, как Федеральный суд Швейцарии установил, что не было придано какого-либо особого значения ни вопросу об общественном интересе, ни интересам самой заявительницы, указанный суд сослался на баланс интересов, осуществленный органами законодательной власти Швейцарии в общих и абстрактных терминах. Таким образом, постановление Федерального суда Швейцарии не могло обусловить вывод о том, что постановление, вынесенное в отношении заявительницы, об обязательной даче ею показаний отвечало требованию превалирующего общественного интереса. Федеральный суд Швейцарии не указал достаточных причин для обоснования того, что обжалуемая мера соответствовала "настоятельной общественной необходимости".
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Заявительница не представила каких-либо требований о компенсации ущерба.