Постановление ЕСПЧ от 25 июня 2020 года по делу "Мильевич (Miljevic) против Хорватии" (жалоба N 68317/13).
В 2013 году заявителю была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Хорватии.
По делу успешно рассмотрена жалоба на осуждение заявителя в рамках уголовного дела о диффамации, инициированного в связи с выступлением заявителя в суде в ходе разбирательства по уголовному делу о военных преступлениях с высказываниями в свою защиту, в которых он обвинил третье лицо в развязывании уголовного преследования против него, оказании давления на свидетелей и организации преступной деятельности с целью его осуждения. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
В ходе судебного разбирательства по уголовному делу о военных преступлениях заявитель выступил с высказываниями в свою защиту, в которых обвинил I.P., третье лицо, не участвовавшее в производстве по делу, в развязывании уголовного преследования против него, оказании давления на свидетелей и организации преступной деятельности с целью его осуждения. Заявитель был оправдан по обвинению в военных преступлениях, но позже был осужден в рамках уголовного дела о диффамации, инициированного I.P. в связи с упомянутыми выше заявлениями.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 10 Конвенции. (a) Наличие вмешательства. Принимая во внимание тот факт, что заявитель жаловался именно на уголовное осуждение за диффамацию в отношении I.P., и то, что суды Хорватии рассмотрели дело с точки зрения посягательства на честь и репутацию I.P., Европейский Суд расценил осуждение заявителя за диффамацию как вмешательство в его право на свободу выражения мнения, не упуская из виду последствия для его права защищать себя эффективным образом в ходе производства по уголовному делу.
(b) Было ли вмешательство предусмотрено законом, и преследовало ли оно правомерную цель. Вмешательство было предусмотрено законом и преследовало правомерную цель защиты репутации и прав других лиц, обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия.
(c) Необходимость в демократическом обществе. Заявитель обвинял I.P. в оказании давления на свидетелей, деянии, наказуемом согласно законодательству Хорватии, которое явно могло запятнать репутацию I.P. и причинить ему ущерб в том, что касалось его социального окружения, особенно с учетом его статуса военного офицера, инвалида и ветерана войны. Кроме того, I.P. принял высказывания заявителя близко к сердцу. Следовательно, обвинения заявителя достигали необходимого уровня серьезности, чтобы причинить вред правам I.P., гарантированным статьей 8 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд должен был проверить, обеспечили ли власти Хорватии соблюдение справедливого баланса между правом заявителя на свободу выражения мнения и правом I.P. на уважение его репутации. В настоящем деле, однако, гарантированное в статье 10 Конвенции право на свободу выражения мнения заявителя как обвиняемого по уголовному делу следовало также рассматривать в свете его права на справедливое судебное разбирательство, предусмотренного статьей 6 Конвенции. В подобных делах пределы усмотрения властей государства-ответчика применительно к сфере действия статьи 10 Конвенции должны быть более узкими.
С одной стороны, принимая во внимание право обвиняемого на свободу выражения мнения и общественный интерес в надлежащем отправлении правосудия по уголовным делам, приоритет должен быть отдан предоставлению обвиняемому возможности свободно говорить без страха быть подвергнутым преследованию за диффамацию в случае, когда его или ее высказывания касаются заявлений и доводов, сделанных в связи с осуществлением права на защиту. С другой стороны, чем меньше высказывания подсудимого относятся к делу или осуществлению права на защиту и чем больше они содержат неуместных или беспричинных нападок на участника производства или третье лицо, тем более правомерным будет ограничение права на свободу выражения мнения с учетом интересов третьей стороны, находящихся под защитой статьи 8 Конвенции. Высказывания и доводы подсудимого находятся под защитой, если только они не представляют собой злонамеренные обвинения в адрес участника производства или любой третьей стороны. Гарантированная стороне защиты свобода выражения мнения существует в той степени, в которой она не делала заявлений, которые намеренно создавали ложные подозрения в совершении участником производства или третьим лицом наказуемого деяния. На практике, производя такую оценку, Европейский Суд считает особенно важным рассмотреть серьезность или тяжесть последствий для лица, которого касались подобные выражения. Чем более тяжкими будут последствия, тем более вескими должны быть фактические основания для того, чтобы лицо высказало соответствующие утверждения.
(i) Характер и контекст оспариваемых высказываний. Следует отметить, что I.P. не участвовал в каком-либо официальном качестве в производстве по уголовному делу заявителя и не играл какой-либо формальной роли в данном производстве, он лишь посещал открытые судебные заседания по делу заявителя. Кроме того, I.P. был известной публичной фигурой и активистом в сфере выявлений преступлений, совершенных во время войны. В этом качестве он консультировал редакторов телешоу и контактировал с некоторыми свидетелями по уголовному делу заявителя. Таким образом, он находился в центре общественного внимания в данной области, представлявшей собой общественный интерес, и поэтому в принципе должен был проявлять более высокую степень терпимости по отношению к допустимой критике, чем любое другое частное лицо.
Высказывания, на которые жаловался I.P., были произнесены заявителем в его последнем слове в ходе судебного разбирательства. Они касались доводов защиты и были в достаточной степени связаны с делом заявителя и служили целям его защиты. Если бы заявителю удалось убедить суд своими доводами, это вызвало бы серьезные вопросы в надежности свидетельских показаний, а также в отношении общего характера и предыстории позиции обвинения.
В принципе у стороны защиты должна быть возможность свободно говорить о своих впечатлениях по поводу возможного оказания влияния на свидетелей и ненадлежащей мотивировки обвинения без страха впоследствии быть подвергнутым преследованию за диффамацию. В настоящем деле утверждения заявителя действительно касались его мнения относительно поведения I.P. Неважно, что сам I.P. не был допрошен в качестве свидетеля по уголовному делу заявителя.
С учетом вышеизложенного оспариваемые заявления в достаточной степени относились к защите заявителя и, таким образом, заслуживали более высокого уровня защиты со стороны Конвенции.
(ii) Последствия для I.P. и фактические основания для оспариваемых высказываний. В ходе производства по делу о диффамации суды Хорватии рассматривали обвинения заявителя в адрес I.P. как утверждения о фактах и решили, что они были лишены достаточных оснований и потому представляли собой беспричинные и неподтвержденные нападки. Однако они не оценили в достаточной степени тот факт, что заявитель видел, что I.P. присутствовал на некоторых судебных заседаниях и что I.P. сам признал, что встречался с некоторыми из свидетелей. Кроме того, они не приняли во внимание выдающуюся деятельность I.P. в этой сфере и его связь с телевизионной программой, которая, хотя он напрямую в ней не участвовал, касалась заявителя. Таким образом, нельзя считать, что обжалуемые высказывания были лишены каких-либо фактических оснований в части доводов заявителя относительно участия I.P. в его деле. Принимая во внимание также контекст, в котором были сделаны данные высказывания, а именно представление суду доводов защиты в ходе разбирательства по уголовному делу, эти высказывания, хотя и были чрезмерными, не представляли собой злонамеренного обвинения в адрес I.P. Наконец, объективно высказывания заявителя имели для I.P. ограниченные последствия, в частности, поскольку власти государства-ответчика не провели расследования по факту возможного оказания I.P. давления на свидетелей. Кроме того, несмотря на то, что I.P. обратился за медицинской помощью в связи со стрессом, вызванным высказываниями заявителя, отсутствовали убедительные доказательства того, что он страдал или мог объективно пострадать от долгосрочных последствий, в том числе для его здоровья.
(iii) Тяжесть назначенного наказания. Несмотря на то, что заявителю был назначен минимальный из предусмотренных соответствующим законодательством штрафов, тем не менее это было уголовное осуждение.
(iv) Заключение. Суды Хорватии не обеспечили соблюдение справедливого баланса между правом на свободу выражения мнения заявителя в контексте его права на защиту, с одной стороны, и интересами I.P. по защите его репутации, с другой. Власти Хорватии не приняли во внимание повышенный уровень защиты, которого заслуживали высказывания обвиняемого как часть его защиты в ходе производства по уголовному делу.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 2 281 евро в качестве возмещения материального ущерба и решил, что установление факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией морального вреда.