Постановление ЕСПЧ от 25 июня 2020 года по делу "Багиров против Азербайджана (Bagirov v. Azerbaijan)" (жалобы N 81024/12 и 28198/15).
В 2012 и 2015 годах заявителю была оказана помощь в подготовке жалоб. Впоследствии жалобы были объединены и коммуницированы Азербайджану.
По делу успешно рассмотрены жалобы на приостановление права заявителя заниматься адвокатской деятельностью за публичную критику полицейского насилия и последующее лишение его статуса адвоката за неуважительные замечания в отношении судьи, сделанные в ходе судебного заседания. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявитель был адвокатом, членом Ассоциации адвокатов Азербайджана. В 2011 году его статус адвоката был приостановлен на один год в связи с публичной критикой насилия со стороны полиции. В 2015 году он был лишен статуса адвоката за следующие неуважительные замечания, сделанные в зале судебного заседания по делу Ильгара Маммадова, которого заявитель представлял: "Какое государство, такой и суд... Если бы в Азербайджане было правосудие, судья R.H. не выносил бы несправедливых и пристрастных решений, и такой, как он, не был бы судьей". Суды государства-ответчика решили, что данные высказывания "бросают тень на государство и государственность" и "подрывают доверие к судебной власти".
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 10 Конвенции (приостановление статуса адвоката). Приостановление права заявителя заниматься адвокатской деятельностью представляло собой вмешательство в осуществление им права на свободу выражения мнения. Несмотря на то, что суд ссылался на намерение заявителя организовать протесты против полицейского насилия, в соответствующем судебном решении не были указаны положения закона государства-ответчика, которые были нарушены в этой связи. Европейский Суд также не усмотрел оснований, которые запрещали адвокату призывать к мирным протестам.
Приостановление права заявителя заниматься адвокатской деятельностью также было мотивировано нарушением профессиональной тайны. Однако заявитель не нарушал тайны судебного следствия путем комментирования или раскрытия какого-либо документа, связанного со следствием. Он был наказан лишь за то, что повторил слова матери по поводу обстоятельств смерти ее сына под стражей, озвученные ею в ходе пресс-конференции. Из соответствующего закона не следовало, что использование информации, находившейся в публичном доступе, нарушало профессиональную тайну адвоката. Напротив, информация, на которую распространялась профессиональная тайна, должна была быть получена адвокатом при осуществлении им профессиональной деятельности. Заявитель стал адвокатом матери в рамках производства по вопросу смерти ее сына уже после того, как он сделал соответствующие публичные заявления. Таким образом, в момент, когда были сделаны данные заявления, заявитель не мог получить соответствующую информацию при осуществлении им профессиональной деятельности. В любом случае мать погибшего, которая впоследствии стала его клиенткой, не жаловалась на данные действия. Суды Азербайджана, утвердив приостановление права заявителя заниматься адвокатской деятельностью, не рассмотрели надлежащим образом доводы заявителя в этом отношении. Следовательно, вмешательство не было "предусмотрено законом".
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).
По поводу соблюдения статьи 10 Конвенции (лишение статуса адвоката). Лишение заявителя статуса адвоката представляло собой вмешательство в осуществление им права на свободу выражение мнения. Вмешательство преследовало правомерную цель "обеспечения авторитета правосудия". Вопрос о том, было ли оно предусмотрено законом, остался без рассмотрения.
Высказывания, в которых судья обвинялся в отсутствии у него способности быть судьей, были неуважительными и, возможно, оскорбительными. Однако суды государства-ответчика не приняли во внимание тот факт, что заявитель сделал данные замечания в зале судебного заседания в ходе производства по уголовному делу в качестве адвоката. Они не были повторены за пределами зала судебного заседания, например, средствам массовой информации. В ходе судебного заседания принцип справедливости предполагал свободный и даже активный обмен доводами между сторонами. Кроме того, данные комментарии выражали главным образом возражения заявителя против решений, принятых судами Азербайджана по уголовному делу Ильгара Маммадова. Когда были высказаны оспариваемые выражения, Европейский Суд в деле "Ильгар Маммадов против Азербайджана" (Ilgar Mammadov v. Azerbaijan) (Постановление от 22 мая 2014 г., жалоба N 15172/13) уже пришел к выводу о допущенных в нем нарушениях статей 5 и 18 Конвенции. Впоследствии в деле "Ильгар Маммадов против Азербайджана (N 2)" (Ilgar Mammadov v. Azerbaijan) (N 2) (Постановление от 16 ноября 2017 г., жалоба N 919/15) Европейский Суд постановил, что в ходе судебного разбирательства был допущен ряд серьезных недостатков.
Вывод суда Азербайджана о том, что заявитель злоупотребил правом на свободу выражения мнения "с целью бросить тень на государство и государственность", не был уместен для целей статьи 10 Конвенции и не мог приниматься во внимание в качестве основания для ограничения свободы выражения мнения в демократическом обществе. Лишение заявителя статуса адвоката могло рассматриваться только как суровое наказание, которое могло оказать сдерживающий эффект на осуществление адвокатами их обязанностей в качестве представителей защиты. Более того, наличие предыдущего дисциплинарного производства в отношении заявителя не могло оправдать лишение его адвокатского статуса, поскольку приостановление права заявителя заниматься адвокатской деятельностью не было предусмотрено законом, и Европейский Суд уже констатировал нарушение права заявителя на свободу выражения мнения в связи с этим.
В целом основания, приведенные судами Азербайджана, для лишения заявителя статуса адвоката не были относящимися к делу и достаточными, а назначенное ему наказание не было соразмерно правомерной законной цели.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).
Европейский Суд также единогласно пришел к выводу, что по делу было допущено нарушение статьи 8 Конвенции в связи с приостановлением права заявителя заниматься адвокатской деятельностью и последующего его лишения статуса адвоката. Отметив наличие тенденций, касающихся произвольных задержаний, заключений под стражу и принятия иных мер в отношении лиц, критикующих власти государства-ответчика, активистов гражданского общества и правозащитников, Европейский Суд подчеркнул, что предполагаемое наличие в демократическом обществе необходимости наказывать адвоката путем лишения адвокатского статуса при обстоятельствах настоящего дела должно быть подтверждено особенно вескими основаниями.
В порядке применения статьи 46 Конвенции. Европейский Суд оставил Комитету министров надзор за принятием мер с целью, среди прочего, возобновления профессиональной деятельности заявителя. Данные меры должны были быть выполнимыми, своевременными, адекватными и достаточными для того, чтобы обеспечить в такой степени, в какой это было возможно, возмещение за нарушение, установленное Европейским Судом, и они должны были вернуть заявителя настолько, насколько это было возможно, в положение, в котором он находился бы до лишения его статуса адвоката.
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 18 000 евро в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда.