Постановление ЕСПЧ от 28 апреля 2020 года по делу "Телевизионная компания ZRT (ATV ZRT) против Венгрии" (жалоба N 61178/14).
В 2014 году компании-заявительнице была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Венгрии.
По делу успешно рассмотрена жалоба на запрет телевизионной компании называть политическую партию "ультраправой", установленный на основании применения законодательного запрета высказывать ведущему новостей какие-либо мнения. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Статья 12 Закона "О средствах массовой информации" запрещала ведущему новостей озвучивать какое-либо "мнение". Компания-заявительница владела телевизионным каналом, который был признан нарушителем указанного закона, поскольку в новостной программе ведущий допустил описание политической партии "Йоббик" (Jobbik) как "ультраправой". Повторять высказывание было запрещено. Компания-заявительница безуспешно обжаловала это обстоятельство, утверждая, что понятие "ультраправый" широко использовалось по отношению к партии "Йоббик", что такое определение было обоснованно политической и социальной наукой и что оно отражало позицию партии в парламенте страны.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 10 Конвенции. Важный вопрос в настоящем деле заключался не в том, была ли статья 12 Закона "О средствах массовой информации" в принципе достаточно предвидимой, в частности, относительно использования понятия "мнение", а в том, знала ли компания-заявительница или должна была знать, озвучивая высказывание, содержащее определение "ультраправый", что в сложившихся обстоятельствах это выражение будет являться "мнением".
Вопрос о том, можно ли было от судов Венгрии ожидать примененного в деле похода, тесно связан с вопросом о том, было ли в демократическом обществе необходимо запрещать употребление определение "ультраправый" в новостных программах при обстоятельствах дела и в свете законной цели, которую преследовало такое ограничение.
Понятие "мнение" в статье 12 Закона "О средствах массовой информации", по-видимому, являлось слишком расплывчатым, распространяясь на все виды определений. Ввиду недостаточно точных формулировок в законодательстве суды Венгрии должны были обеспечить, чтобы обжалуемая норма касалась только выражений, которые могли негативно повлиять на сбалансированные и беспристрастные высказывания по вопросам, представляющим общественный интерес, и к которым можно было применить ограничения, подлежащие обжалованию, и чтобы норма не превратилась в инструмент подавления права на свободу высказываний, охватывающей деятельность и идеи, защищаемые статьей 10 Конвенции.
В ходе рассмотрения дела суды Венгрии предлагали различные способы анализа для принятия решения о природе обжалуемого понятия. Власти Венгрии также не продемонстрировали наличие сложившейся судебной практики. Подобная ситуация ставит под сомнение вопрос о том, можно ли было разумно ожидать толкования нормы, как оно было сформулировано вышестоящими судами Венгрии в деле компании-заявительницы, а именно, что высказывание, содержавшее определение "ультраправый" являлось мнением.
Что более важно, не было какого-либо указания на то, что суды Венгрии, оценивая характер обжалуемого понятия, попытались бы установить, должно ли было законодательство способствовать уравновешенной передаче новостной информации. Хотя Конституционный суд Венгрии сослался на право общественности на получение фактической и непредвзятой информации, принимая данное решение, он просто отметил, что на общественное мнение можно повлиять, используя какое-либо определение, не продемонстрировав при этом, было ли способно рассматриваемое понятие при обстоятельствах настоящего дела повредить уравновешенной подаче материала, представлявшего общественный интерес.
Европейский Суд признал обоснованным более общий довод компании-заявительницы, изложенный в судах Венгрии, о том, что в сообщениях о политических партиях часто использовались определения (партия "зеленых", консервативная партия и так далее), которые просто указывали на политические цели партий и их программы и не являлись мнением или оценочным суждением относительно партий, способным вызвать у аудитории предвзятое отношение.
Компания-заявительница также ссылалась на фактические обстоятельства дела, а именно на то, что обжалуемое определение было употреблено в связи с демонстрацией, проведение которой было спровоцировано антисемитским высказыванием члена партии "Йоббик". При таких обстоятельствах Европейский Суд установил, что указанные фактические обстоятельства были важны для утверждения о том, что определение "ультраправый" не касалось оценки чьего-либо поведения применительно к его моральным качествам или личным мнениям оратора, а положения партии в политической сфере в целом и в парламенте страны, в частности. Однако суды Венгрии не изучили обстоятельства, сопровождавшие изложение информации, которая являлась предметом жалобы. Вместо этого Конституционный суд Венгрии постановил, что положения Закона "О средствах массовой информации" не требовали, чтобы мнение имело фактическое обоснование, таким образом, явно посчитав несущественными любые защитные доводы компании-заявительницы, основанные на истинности и фактической точности использованного определения.
Принимая во внимание различные подходы судов Венгрии к выявлению отличий фактов от личного мнения, к целям соответствующих положений Закона "О средствах массовой информации" и к обстоятельствам дела, компания-заявительница не могла предвидеть, что определение "ультраправый" будет истолковано как мнение. Кроме того, компания-заявительница не могла предвидеть, что запрет использовать указанное определение в телевизионной программе будет необходим для защиты непредвзятого характера изложения новостей. Следовательно, ограничение, примененное к компании-заявительнице при использовании обжалуемого определения являлось непропорциональным вмешательством в право компании на выражение своего мнения.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд постановил, что установление факта нарушения Конвенции само по себе будет являться достаточной справедливой компенсацией морального вреда.