Постановление ЕСПЧ от 30 января 2020 года по делу "J.M.B. и другие (J.M.B. and Others) против Франции" (жалоба N 9671/15).
В 2015 году заявителям была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Франции.
По делу успешно рассмотрена жалоба на ненадлежащие условия содержания заявителей под стражей и отсутствие эффективного превентивного средства правовой защиты в этой связи. По делу допущено нарушение требований статьи 3, статьи 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявители содержались под стражей в шести тюрьмах во Франции. Условия их содержания различались в зависимости от предоставленного им личного пространства и других аспектов содержания. В период содержания в тюрьмах некоторые заявители подали административные жалобы в соответствующие административные суды либо в индивидуальном порядке, либо в рамках коллективных жалоб, составленных французским отделением организации International Prison Watch (далее - OIP). Административные суды удовлетворили жалобы частично и предписали администрациям соответствующих учреждений принять меры в отношении определенных аспектов условий содержания заявителей под стражей, в частности, относительно санитарных норм. Часть заявителей также воспользовалась компенсаторным средством правовой защиты, обратившись в административные суды с исками к государству, в результате чего им была присуждена компенсация.
Заявители жаловались главным образом на ненадлежащие условия содержания под стражей и на отсутствие эффективного превентивного средства правовой защиты в этой связи.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 13 Конвенции. В своих пилотных Постановлениях по вопросу о переполненности тюрем (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (Ananyev and Others v. Russia) от 10 января 2012 г., жалобы N 42525/07 и 60800/08, Постановление Европейского Суда по делу "Торреджиани и другие против Италии" (Torreggiani and Others v. Italy) от 8 января 2013 г., жалоба N 43517/09 и другие, Постановление Европейского Суда по делу "Нешков и другие против Болгарии" (Neshkov and Others v. Bulgaria) от 27 января 2015 г., жалоба N 36925/10 и другие, и Постановление Европейского Суда по делу "Варга и другие против Венгрии" (Varga and Others v. Hungary) от 10 марта 2015 г., жалоба N 14097/12 и другие) Европейский Суд отмечал, что имеющаяся у заключенных возможность добиться улучшения их положения в результате вынесения решения в их пользу не была достаточной, если не улучшалась ситуация, связанная с переполненностью тюрем. При таких обстоятельствах положение одного заключенного могло быть улучшено только путем ухудшения положения другого заключенного, и не была доказана способность средства правовой защиты оказывать превентивный эффект.
Недавно во Франции жалобы, поданные в административные суды (в настоящем деле срочные заявления о защите фундаментальных свобод), выявили проблемы переполненности и антисанитарных условий в соответствующих тюрьмах, что в итоге привело к довольно быстрым улучшениям общих условий содержания под стражей. Развитие судебной практики происходило в основном за счет дел, рассматриваемых судами по срочным заявлениям, которые были подана OIP в качестве организации, осуществляющей контроль за пенитенциарной системой с целью защиты прав заключенных. Подать срочное заявление о защите фундаментальных свобод также могли и отдельные заключенные, юридическое представительство по данным делам не было обязательным. Суды по срочным заявлениям выносили свои решения быстро, принимая во внимание законодательство о тюрьмах, в котором гарантировались достойные условия содержания под стражей, а также права, предусмотренные Конвенцией, и иные принципы, установленные в прецедентной практике Европейского Суда. Условия содержания также оценивались с учетом уязвимости и полной подконтрольности лиц, содержавшихся под стражей. Наконец, их права, гарантированные статьями 2 и 3 Конвенции, являлись фундаментальными свободами.
Однако вопрос, который следовало рассмотреть в настоящем деле, заключался в том, предоставляло ли позитивное развитие практики административных судов возможность прекратить существование ситуации, при которой условия содержания под стражей не соответствуют Конвенции.
Во-первых, полномочия судов по срочным заявлениям были ограничены. Эти суды не были уполномочены требовать проведения работ по устранению последствий переполненности в тюрьмах или предписывать меры для реорганизации государственной системы правосудия. Они могли только рассматривать возможность применения мер, которые могли быть быстро реализованы. Более того, в задачу судов по срочным заявлениям не входил мониторинг применения органами судебный власти мер уголовной политики.
Во-вторых, выполнение судами по срочным заявлениям своих функций было обусловлено наличием финансирования у администрации тюрем и уже принятыми ими мерами. Администрации тюрем не были уполномочены принимать решения относительно заключения под стражу и были обязаны принимать лиц, заключенных под стражу, даже если тюрьмы были переполнены. "В ожидании долгосрочного решения" суды по срочным заявлениям предписывали администрациям тюрем принимать имеющие необязательный эффект меры переходного характера, неспособные быстро прекратить бесчеловечное и унижающее достоинство обращение, которому подвергались заявители. Наконец, администрации тюрем не могли воспрепятствовать суду в осуществлении полномочий по выдаче приказов путем ссылки на масштаб работ, которые надо было выполнить, или их стоимости.
Данный подход несовместим с неприкосновенным характером права, предусмотренного статьей 3 Конвенции. Европейский Суд ранее подчеркивал, что высокий уровень преступности, нехватка финансовых средств или иные структурные проблемы не являются обстоятельствами, смягчающими ответственность властей государства и оправдывающими отсутствие мер по улучшению ситуации в тюрьмах. На органы государственной власти была возложена обязанность по организации тюремной системы таким образом, чтобы соблюдалось достоинство заключенных.
В-третьих, существовали также проблемы, связанные с мониторингом реализации мер, предписанных судом по срочным заявлениям, несмотря на наличие процедур, явно предназначенных для обеспечения эффективности судебных решений. Сам суд по срочным заявлениям не должен был обеспечивать судебный надзор за исполнением его собственных приказов, поскольку в целях эффективного исполнения данных приказов было необходимо обратиться в соответствующий департамент Государственного совета. Однако время, которое требовалось для исполнения приказов, было несовместимо с требованием незамедлительности восстановления нарушенных прав. От заключенных, в пользу которых было вынесено судебное решение, нельзя было ожидать многочисленных обращений в соответствующие органы с целью обеспечения соблюдения их прав администрацией тюрьмы.
Наконец, независимо от введенных процедур Европейский Суд отметил, что принятые меры не всегда приводили к желаемым результатам. Например, меры по борьбе с насекомыми и грызунами по-прежнему были неэффективными в некоторых тюрьмах, несмотря на предпринятые усилия. Этот факт подчеркивал последствия полуразрушенного состояния некоторых тюрем во Франции в целом.
Таким образом, меры, предписанные судами по срочным заявлениям в той мере, в которой они касались переполненных тюрем, было сложно осуществить на практике. Тот факт, что тюрьмы были переполнены и почти разрушены, особенно в местах, где тюрем было мало и перевод в другое учреждение был маловероятен, означал, что использование механизма подачи срочных заявлений для защиты фундаментальных свобод на практике не предоставляло лицам, лишенным свободы, возможность добиться немедленного и полного прекращения серьезных нарушений статьи 3 Конвенции или существенного улучшения их положения.
При таких обстоятельствах администрации тюрем во Франции не могли удовлетворительным образом выполнить требования, предписанные судами по срочным заявлениям и, следовательно, обеспечить, чтобы условия содержания заключенных соответствовали прецедентной практике Европейского Суда. Несмотря на то, что обращение в суд со срочным заявлением для защиты фундаментальной свободы представляется прочным юридическим основанием для рассмотрения серьезных нарушений прав заключенных, оно не могло рассматриваться как превентивное средство правовой защиты, наличие которого требовал Европейский Суд. Равным образом это относится и к срочным заявлениям о применении надлежащих мер, для реализации которых существовали такие же практические препятствия.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции (принято единогласно).
Европейский Суд также единогласно постановил, что по делу было допущено нарушение статьи 3 Конвенции в связи с унизительными условиями содержания под стражей, поскольку заявителям было предоставлено от 3 до 4 кв. м личного пространства, что являлось унижающим достоинство обращением.
В порядке применения статьи 46 Конвенции. Европейский Суд рекомендовал властям Франции рассмотреть возможность принятия мер общего характера. Для того, чтобы обеспечить соответствие условий содержания заключенных требованиям статьи 3 Конвенции, эти меры прежде всего должны включать в себя окончательное прекращение ситуации, связанной с переполненностью тюрем, путем пересмотра методов расчета количества заключенных, которые могут содержаться в конкретном учреждении, и улучшения соблюдения стандартов максимальной наполняемости тюрем. Законодательная программа на 2018 - 2022 годы включает в себя реформы в области уголовной и тюремной политики, которые могут привести к положительным результатам путем снижения количества лиц, содержащихся под стражей. Кроме того, необходимо создать эффективное превентивное средство правовой защиты, которое наряду с компенсаторным средством защиты позволило бы лицам, содержащимся под стражей, добиться исправления ситуации, жертвой которой они стали, и предотвратить продолжение предполагаемых нарушений.
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил каждому из заявителей от 4 000 до 25 000 евро в качестве компенсации морального вреда.