Постановление ЕСПЧ от 18 июня 2019 года по делу "Хаддад против Испании (Haddad v. Spain)" (жалоба N 16572/17).
В 2016 году заявителю была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Испании.
По делу успешно рассмотрена жалоба на передачу девочки в семью, которая должна была ее удочерить, несмотря на оправдание ее отца по обвинению в домашнем насилии и возвращение под его опеку ее двух старших братьев. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
В 2012 году в рамках инициированного супругой заявителя дела о домашнем насилии суд вынес в отношении его судебный запрет, в соответствии с которым ему было запрещено приближаться к своим детям.
В июне 2012 года по требованию матери, которая утверждала, что больше она не могла заботиться о детях, три ребенка пары (два старших мальчика в возрасте девяти и шести лет и девочка полутора лет) были признаны оставшимися без попечения родителей, и они были переданы под опеку, а затем помещены в соответствующее учреждение. Заявитель не был извещен об этом.
В июне 2013 года в ориентационном заключении отмечалось, что супруга заявителя была психически неуравновешенным человеком, и указывалось, что отец плохо обращался с детьми. 24 сентября 2013 г. дочь заявителя была передана в семью, которая должна была ее удочерить.
27 сентября 2013 г. заявитель был оправдан по упомянутому выше делу. В связи с этим запрет на его контакты с детьми был отменен, и он быстро вернул двух мальчиков под свою опеку.
В ноябре 2013 года представители службы защиты несовершеннолетних в первый раз встретились с заявителем, однако ему было отказано в возможности возобновления контактов с его дочерью. Административные органы продолжали склоняться в пользу необходимости нахождения девочки в приемной семье, ссылаясь на серьезное физическое и психологически жестокое обращение заявителя с детьми, на эмоциональную нестабильность и ограниченные умственные способности матери и на то, что у заявителя не было контактов с детьми с июня 2012 года, а также на отсутствие привязанности между заявителем и его дочерью.
В феврале и декабре 2014 года в заключениях отмечалась хорошая интеграция дочери заявителя в приемную семью. В решении от 2015 года и в постановлении суда второй инстанции от 2016 года суды одобрили передачу девочки в приемную семью.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу применения статьи 8 Конвенции. Европейский Суд не убежден причинами, которые административные органы и суды Испании признали достаточными для обоснования передачи несовершеннолетней девочки в приемную семью, а именно тем, что:
- ни на одном этапе административной процедуры не были приняты во внимание: i) малолетний возраст дочери заявителя в момент ее разлучения с матерью; ii) привязанность, которая ранее существовала между девочкой и ее родителями; iii) срок, который истек с момента их разлучения; iv) последствия, которые вытекали из этого для всех троих детей, а также для отношений девочки с ее братьями;
- физическое жестокое обращение не было доказано и упоминалось только в заключении от июня 2013 года, которое, как представляется, отсылало к содержанию жалобы на домашнее насилие (на обвинения, которые к тому времени были сняты с заявителя);
- психическая неуравновешенность супруги заявителя никоим образом не доказывала возможность негативного влияния со стороны заявителя, напротив, скорее, свидетельствовала об обратном (по крайней мере, после его оправдания). Доказательством этого утверждения являлся тот факт, что заявитель вернул двух сыновей под свою опеку и что он настаивал на том, чтобы вернуть себе свою несовершеннолетнюю дочь;
- суды не установили ни признаков депривации (вопрос, который они не рассматривали в отношении заявителя), ни заслуживавших внимания проблем со здоровьем детей, ни материальных проблем или неудовлетворительных условий жизни со стороны заявителя. Его привязанность к детям, а также помощь им в обучении официально не оспаривались.
Европейский Суд также установил серьезные нарушения, допущенные властями Испании, по проявлению надлежащей тщательности при рассмотрении относящихся к делу вопросов. Административным органам власти следовало рассмотреть менее радикальные меры по сравнению с передачей девочки в приемную семью до ее удочерения и в любом случае принять во внимание требования отца с того момента, когда прояснилась ситуация с его уголовным делом. Производство по делу должно было сопровождаться соответствующими гарантиями, позволяющими защитить права заявителя и учесть его интересы.
Разумеется, можно понять, что три ребенка были сначала отданы под опеку административных органов, поскольку их собственная мать просила об этом. Однако это решение должно было сопровождаться в наиболее короткий срок соответствующими мерами, которые позволяли бы тщательно оценить положение детей, в случае необходимости отдельно с отцом и матерью.
Принимая во внимание судебный запрет контактов заявителя с детьми в то время, когда ситуация была особенно серьезной, учитывая возраст дочери, которой было всего полтора года в момент установления над ней опеки. С течением времени ситуация, которая должна была быть временной, стала окончательной.
Служба защиты детей изначально основывалась на заключениях, составленных в период, когда заявитель не мог доказать свою способность быть отцом, поскольку он был лишен родительских прав и в отношении его было возбуждено уголовное дело. Подход административных властей государства-ответчика не изменился после окончательного оправдания заявителя: власти не оценили на основе имеющих к делу доказательств изменение обстоятельств дела.
Что касается судов Испании, то с их стороны впоследствии имело место некоторое бездействие (даже несмотря на то, что у заявителя была возможность представить свои доводы): они ограничились тем, что приняли во внимание согласие на передачу девочки в приемную семью органа, уполномоченного в области защиты несовершеннолетних, и самой приемной семьи, а после этого тем, что они оставили в силе решения административных органов на основании доводов последних, автоматически воспроизводимых в течение всего производства.
С точки зрения Европейского Суда, уполномоченные органы сами несли ответственность за прерывание контактов между заявителем и его дочерью (по крайней мере, после его оправдания) и не исполнили своего позитивного обязательства по их восстановлению. Европейский Суд отметил следующее:
- если бы уязвимость супруги заявителя была принята во внимание в момент передачи девочки под опеку государства, это могло бы сыграть важную роль в понимании ситуации, в которой находились девочка и ее мать;
- представляется, что окончательное оправдание заявителя и отмена запрета контактов с детьми не привлекли внимания судов, однако именно данным запретом объяснялось продолжительное отсутствие контактов, которое было использовано в качестве довода против заявителя, чтобы отказать ему в восстановлении контакта с дочерью и оставить в силе решение о передаче девочки в приемную семью до ее удочерения;
- несмотря на то, что в заключении от февраля 2014 года упоминалось о "страхе" и "отсутствии доверия к отцу" со стороны детей, заявитель быстро вернул под свою опеку двух других детей (в отношении которых, в отличие от девочки, не было возбуждено производство с целью их передачи в приемную семью до усыновления).
Таким образом, упущенное по вине администрации время и инерция судов Испании, которые не признали неразумными доводы административных органов, решающим образом повлияли на ситуацию и привели к отсутствию любой возможности воссоединения заявителя с дочерью.
Несмотря на пределы усмотрения, допустимые для государств-ответчиков в данной области, Европейский Суд пришел к выводу, что власти Испании не предприняли соответствующих и достаточных усилий для того, чтобы защитить право заявителя жить вместе со своей дочерью и ее братьями.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Отмечая, что законодательство Испании предусматривало в случае необходимости без ущерба для прав добросовестно приобретенных третьими лицами, возможность пересмотра окончательных решений после вынесения Европейским Судом постановления, Европейский Суд призвал власти государства-ответчика оперативно пересмотреть, в частности, в отношении возможности восстановления контакта между заявителем и его дочерью, и чтобы были приняты соответствующие меры, отвечающие наилучшим интересам ребенка.