Постановление ЕСПЧ от 21 мая 2019 года по делу "G.K. (G.K.) против Бельгии" (жалоба N 58302/10).
В 2010 году заявительнице была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Бельгии.
По делу успешно рассмотрена жалоба на недостатки процесса принятия решения по вопросу о принятии отставки парламентария, на которого предположительно оказывалось давление. По делу было допущено нарушение статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявительница, избранная сенатором в июне 2010 года, в августе 2010 года подала прошение о своей отставке. Через несколько дней она попыталась его отозвать, уведомив Председателя Сената Бельгии о том, что на нее оказывали сильное давление два сенатора в момент подписания данного прошения и что в связи с этим ее согласие было недействительным.
При отсутствии регламентации в отношении подобных вопросов, с которым сенат до этого не сталкивался, юридическая служба сената составила два заключения, согласно которым, in fine, несмотря на то, что прошение об отставке нельзя было отозвать немедленно, тем не менее сенату надлежало в пленарном заседании принять решение относительно действительности отставки в момент проверки полномочий преемника заявительницы. Юридическая служба уточнила, что ни одна судебная инстанция не могла быть призвана разрешать вопросы о законности состава сената.
В докладе, представленном на пленарном заседании, бюро сената пришло к выводу, что отсутствовали основания сомневаться в действительности прошения заявительницы об отставке. Согласившись с данным заключением, сенат принял решение об отставке заявительницы и утвердил полномочия ее преемника.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции. Европейский Суд, в частности, уже устанавливал, что парламентарий не может отозвать прошение о своей отставке в любое время (см., в частности, Решение Европейского Суда по делу "Оккетто против Италии" (Occhetto v. Italy) от 12 ноября 2013 г., жалоба N 14507/07). Однако настоящее дело отличается от других, поскольку заявительница утверждала, что она не подписывала прошение об отставке по собственной воле.
Европейскому Суду не следовало разрешать вопрос о том, было ли прошение об отставке подписано под принуждением или явилось результатом свободного волеизъявления. Данный вопрос в любом случае не был решающим.
Когда возникает спор относительно отставки депутата парламента, который хочет отозвать свое прошение или утверждает, что оно было подано с нарушением законодательства страны, процесс принятия решения должен сопровождаться минимальным перечнем гарантий против произвола.
Во-первых, автономные оценочные полномочия принимающего решение органа не должны быть чрезмерными: они должны быть с достаточной степенью определенности установлены в законодательстве страны.
Однако в настоящем деле ситуация была иная. Ни законодательство, ни регламент сената не предусматривали процедуры рассмотрения случаев отзыва сенатором своего прошения об отставке. В частности, ни одно из положений законодательства Бельгии не определяло, имело ли прошение об отставке последствия само по себе и не подлежало ли оно отзыву или становилось безотзывным только после одобрения пленарным заседанием сената.
Во-вторых, сама процедура должна была сопровождаться гарантиями против произвола: ее характер должен был позволять заинтересованным лицам выразить их точку зрения и исключать любое злоупотребление полномочиями со стороны соответствующего органа.
Однако в настоящем деле это также было не так:
- в частности, регламент сената предусматривал, что бюро должно было проверить полномочия преемника заявительницы и, таким образом, косвенно проверить законность ее отставки. Но ни заявительница, ни ее адвокат не были заслушаны бюро. Заявительницу также не пригласили изложить ее доводы в письменном виде до составления доклада;
- при отсутствии положений законодательства или подзаконных актов бюро указало, что были применены четыре принципа для того, чтобы оценить действительность отставки заявительницы. Однако не было представлено какого-либо объяснения причин, по которым бюро отклонило доводы заявительницы;
- среди членов бюро были те два сенатора, которые прямо попадали под подозрение в связи утверждениями заявительницы о том, что они принуждали ее подписать оспариваемое прошение об отставке. Тем не менее из материалов дела не следует, что они не участвовали в обсуждении вопроса о действительности отставки заявительницы: поскольку заседание бюро было закрытым, невозможно установить, какова была их роль в дискуссии. Таким образом, состав бюро сената в настоящем деле не способствовал защите заявительницы от видимости преобладающей роли непосредственно обвиняемых ею сенаторов в процессе принятия решений;
- ход пленарного заседания сената также не позволил устранить недостатки процедуры принятия решений в бюро. С одной стороны, два упомянутых выше сенатора также принимали участие в пленарном заседании, и отсутствуют указания на то, что они воздержались от участия в голосовании. С другой стороны, у заявительницы не было возможности выступить, поскольку служба безопасности не позволила ей войти в зал заседания.
Данные недостатки процесса принятия решения по вопросу утверждения отставки заявительницы с ее должности сенатора посягали на саму суть права заявительницы, гарантированного статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции (принято шестью голосами "за" при одном - "против").
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявительнице 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда, требование о возмещении материального ущерба было отклонено.