Постановление ЕСПЧ от 06 ноября 2018 года по делу "Рамос Нунеш де Карвальо э Са (Ramos Nunes de Carvalho e Sa) против Португалии" (жалоба N 55391/13 и другие жалобы).
В 2013 году заявительнице была оказана помощь в подготовке жалоб. Впоследствии жалобы были объединены и коммуницированы Португалии.
По делу успешно рассмотрена жалоба заявительницы, являвшейся судьей, на нарушение ее прав на рассмотрение дела независимым и беспристрастным судом ввиду двойственности функций председателя Верховного суда, являвшегося также председателем Высшего совета магистратуры, на пересмотр фактов дела, установленных Высшим советом магистратуры, а также права на устное слушание. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
В отношении заявительницы, которая в период, относившийся к обстоятельствам дела, являлась судьей, были возбуждены три дисциплинарных производства. Она была привлечена к дисциплинарной ответственности Высшим советом магистратуры (далее - ВСМ), и ей было назначено наказание в виде штрафа и двух временных отстранений от должности.
Жалобы заявительницы с требованием о пересмотре дела и новом установлении фактов были отклонены. Секция Верховного суда по спорам (далее - СВСС) оставила в силе решения ВСМ на основании, в частности, того, что в полномочия СВСС входили не новое установление фактов дела, а лишь надзор за разумностью оценки фактов.
В рамках назначения наказания по совокупности ВСМ объединил все назначенные заявительнице меры наказания и назначил ей единое наказание в виде 240 дней временного отстранения от должности.
Заявительница утверждала в ходе производства в Европейском Суде, что было допущено нарушение ее права на рассмотрение дела независимым и беспристрастным судом, на пересмотр фактов дела, установленных ВСМ, а также на устное слушание. 21 июня 2016 г. Палата Европейского Суда единогласно постановила, что в настоящем деле имело место нарушение статьи 6 Конвенции. 17 октября 2016 г. по ходатайству властей Португалии дело было передано на пересмотр в Большую Палату Европейского Суда.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. (1) Применимость. Статья 6 Конвенции применима в ее гражданско-правовом аспекте. Что касается ее уголовно-правового аспекта, то положения административного законодательства, примененные в ходе спорных производств, относились к тем, которые регулируют привлечение судей к дисциплинарной ответственности. Эти положения, допускавшие назначение наказаний, касались определенной категории судей, а не широкой общественности. Дело было рассмотрено управленческим и дисциплинарным органом, ВСМ. При таких условиях правонарушения, в которых обвинялась заявительница, имели исключительно дисциплинарный характер. Наконец, все виды наказания, которые могли быть назначены заявительнице, являлись чисто дисциплинарными. Тяжесть примененного к ней наказания, а именно штраф большого размера, имеющий характер карательной меры, не является достаточной для того, чтобы отнести спорные правонарушения к уголовно-правовой сфере. Таким образом, дисциплинарные производства в отношении заявительницы не представляли собой дела о предъявлении ей уголовного обвинения по смыслу статьи 6 Конвенции. Следовательно, уголовно-правовой аспект данной статьи Конвенции не подлежит применению в настоящем деле. Соответственно, жалобы заявительницы на нарушение пункта 3 статьи 6 Конвенции являются несовместимыми с положениями Конвенции ratione materiae.
(2) Существо жалобы. (a) Независимость и беспристрастность Секции Верховного суда по спорам. (i) Двойственность функций председателя Верховного суда. Жалоба заявительницы касалась, помимо прочего, того факта, что председатель Верховного суда также являлся председателем ВСМ.
Состав СВСС определялся Статутом судей (Statut des magistrats du siège) на основании объективных критериев, таких как стаж работы в должности судьи и принадлежность судей к определенной секции, и председатель Верховного суда не входил в состав СВСС ad hoc. На практике официальное назначение членов СВСС осуществлялось заместителем председателя Верховного суда с наибольшим стажем работы в этой должности.
Помимо этого, заявительница не утверждала, что судьи СВСС действовали согласно инструкциям или под влиянием председателя Верховного суда или что они иным образом проявили отсутствие беспристрастности. В частности, не было установлено, что данные судьи были назначены специально для рассмотрения дела заявительницы. В настоящем деле отсутствуют сведения, позволяющие установить, что жалоба заявительницы была оправдана объективно обоснованными опасениями.
Таким образом, двойственность функций председателя Верховного суда не может поставить под сомнение независимость и объективную беспристрастность данной судебной инстанции.
(ii) Роль ВСМ в карьере судей Верховного суда и дисциплинарное производство в отношении судей. В отличие от дела "Александр Волков против Украины" (Oleksandr Volkov v. Ukraine) (Постановление от 9 января 2013 г., жалоба N 21722/11) в рамках ВСМ Португалии не было выявлено серьезных недостатков структурного характера или признаков заинтересованности членов ВСМ в исходе разбирательства дела.
Независимость судей гарантируется в Португалии как Конституцией, так и другими положениями законодательства страны, и Конституционный суд Португалии несколько раз признавал соответствующим Конституции механизм, в ходе которого жалобы на решения ВСМ рассматривает Секция Верховного суда по спорам.
Вместе с тем тот факт, что судьи подчинялись закону в целом и правилам в области дисциплины и профессиональной деонтологии, в частности, не позволял подвергать сомнению их беспристрастность. Судьи Верховного суда являлись высококвалифицированными специалистами и, как правило, находились на завершающем этапе карьеры, они более не проходили аттестацию и не стремились получить повышение, и дисциплинарные полномочия ВСМ в отношении них были скорее теоретическими. Таким образом, в деле не было каких-либо конкретных сведений, которые бы указывали на отсутствие беспристрастности судей. Следовательно, то обстоятельство, что судьи, рассматривавшие дело, сами были подчинены режиму дисциплинарной ответственности и могли в тот или иной момент сами оказаться в положении одной из сторон по делу, не был достаточен для того, чтобы прийти к выводу о нарушении требований беспристрастности.
В связи с этим, принимая во внимание все конкретные обстоятельства настоящего дела, а также гарантии, имеющие целью защитить СВСС от внешних воздействий, Европейский Суд счел, что утверждения заявительницы не могли рассматриваться как объективно обоснованные и что система надзора за решениями ВСМ по дисциплинарным делам, а именно механизм обращения в Секцию Верховного суда по спорам, не противоречили независимости и беспристрастности, которые требуются в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу не было допущено нарушения требований статьи 6 Конвенции (принято 11 голосами "за" при шести - "против").
(b) Надзор Секции Верховного суда по спорам и отсутствие устного слушания по делу. (i) Предмет решений ВСМ. Предметом рассмотрения в настоящем деле был вопрос о том, выполнила ли заявительница свои профессиональные обязанности. При разрешении данного вопроса ВСМ должен был осуществить свои дискреционные полномочия. Этот орган, созданный специально для толкования и применения норм, регулирующих поведение судей в дисциплинарной сфере, был призван способствовать надлежащему отправлению правосудия. Однако в настоящем деле для оценки фактов и осуществления надзора в отношении назначенных дисциплинарных мер наказания необязательно требовались специальные знания или специальный профессиональный опыт. Эти вопросы могли относиться к сфере полномочий любого судебного органа. В данном деле речь не шла о классическом осуществлении дискреционных административных полномочий в конкретной правовой сфере.
Решения ВСМ являлись предметом обжалования в административном порядке в Секцию Верховного суда по спорам. Надзор за решениями о наложении дисциплинарного взыскания отличался от надзора за административными решениями, не содержавшими такого карательного аспекта. Кроме того, в настоящем деле дисциплинарный спор касался судьи. Судебный контроль должен был быть адаптирован к предмету спора, то есть к дисциплинарной природе спорных административных решений, a fortiori в дисциплинарном производстве, направленном против судьи.
(ii) Производство в ВСМ (дисциплинарный аспект). В ходе производства по делу заявительница имела возможность представить доводы в свою защиту. Однако производство по делу было письменным, несмотря на то, что заявительнице могло быть назначено очень серьезное наказание. Заявительница не могла принять участия ни в одном из заседаний по трем касавшимся ее производствам, поскольку закон не позволял ВСМ проводить открытые слушания по делу. Заявительница не имела возможности устно изложить свои аргументы, будь то по вопросам факта и меры наказания или по различным вопросам права. Кроме того, ВСМ не заслушивал свидетелей, хотя под вопрос ставилось доверие не только к заявительнице, но и к ключевым свидетелям. При таких обстоятельствах осуществление ВСМ своих дискреционных полномочий не имело соответствующих фактических оснований.
(iii) Производство в ВСМ (судебное разбирательство). (альфа) Вопросы, подлежавшие судебному контролю. Во-первых, в своих жалобах, поданных в Верховный суд, заявительница систематически оспаривала деяния, которые вменялись ей ВСМ. Во-вторых, дисциплинарные взыскания были наложены на нее на основании заключения о том, что она не выполнила свои профессиональные обязанности судьи. Таким образом, квалификация профессионального поведения заявительницы имела ключевое значение. В-третьих, в той мере, насколько заявительница жаловалась на то, что взыскания, которые на нее были наложены в ходе каждого из производств, были несоразмерными, судебная инстанция могла считаться пользующейся всей полнотой юрисдикции, только если у нее есть полномочия по оценке соразмерности между совершенным правонарушением и назначенным наказанием.
В конкретном контексте дисциплинарного производства вопросы факта, как и вопросы права имели определяющее значение для исхода процесса о "гражданских правах и обязанностях". Установление фактов имеет тем более важное значение, когда речь идет о производствах, предполагающих наложение наказания, в частности, дисциплинарного взыскания в отношении судей, которые должны пользоваться уважением, необходимым для осуществления их полномочий таким способом, чтобы обеспечивать доверие общественности к функционированию и независимости судебной власти. В настоящем деле фактические обстоятельства являлись решающими в рамках производств, касавшихся заявительницы, они не имели второстепенного значения по сравнению с вопросами, решение которых относилось к дискреционным полномочиям администрации. Установление фактов дела вызвало споры между членами ВСМ, и эти факты были названы "решающими". Деяния, которые вменялись заявительнице, могли повлечь временное или окончательное ее отстранение от должности, то есть к очень тяжким мерам наказания, имеющим порочащий характер и способным привести к необратимым последствиям для жизни и карьеры заявительницы. В действительности они привели к назначению дисциплинарного взыскания в виде 240 дней временного отстранения от должности, хотя на практике данное отстранение длилось всего 100 дней.
(бета) Судебный контроль. Секция Верховного суда по спорам ясно указала, что она не имела полной юрисдикции в соответствующей сфере, но была уполномочена проверять лишь правомерность спорных решений.
Учитывая ограничения, которые накладывали на нее законодательство Португалии и ее собственная прецедентная практика, СВСС не была уполномочена рассматривать вопросы, имевшие решающее значение для дела. СВСС могла только "рассматривать противоречия, несоответствия, а также недостаточность доказательств и очевидные ошибки в их оценке в той мере, в которой эти недостатки являлись явными". В прецедентной практике СВСС "очевидные ошибки" определялись как "ошибки, которые являются не только серьезными (грубыми, поскольку они очевидно противоречат разуму и здравому смыслу или являются недостоверными, либо демонстрируют плохо определенные знания), но и явными (очевидными)".
Спорные процессы не касались исключительно правовых аспектов, имевших ограниченные последствия, или сложных технических вопросов, которые могли быть надлежащим образом разрешены на основе материалов дела. Напротив, жалобы, поданные заявительницей, затрагивали важные вопросы права и факта. Даже если Верховный суд полагал, что в его задачу не входило исследование доказательств, ему, тем не менее, следовало проверить, была ли доказательственная база решений ВСМ достаточной для обоснования выводов последнего по делу. Спор о фактах и последствия дисциплинарных взысканий для репутации заявительницы требовали от СВСС осуществления достаточно продвинутого контроля, который бы позволил рассмотреть вопросы, касавшиеся достоверности утверждений заявительницы и свидетелей. Безусловно, дисциплинарное производство в закрытом судебном заседании с согласия заинтересованного лица не противоречило Конвенции. Однако заявительница требовала проведения устного слушания по ее делу, и она должна была иметь возможность получить на это согласие от органа, наделенного полнотой юрисдикции. Подобное состязательное слушание позволило бы получить устные показания сторон и более тщательно исследовать факты дела.
(гамма) Полномочия по принятию решений. Прецедентная практика Секции Верховного суда по спорам не позволяла ей подменять оценку дисциплинарного органа своей. Вместе с тем СВСС имела право отменить решение полностью или в части в случае "грубой очевидной ошибки", в том числе, если было установлено, что в ходе процесса, завершившегося принятием спорного решения, были нарушены материальное право или процессуальные требования равенства сторон. СВСС могла, таким образом, вернуть дело в ВСМ на повторное рассмотрение, при котором подлежали учету указания, которые СВСС могла сделать относительно нарушений, которые она могла установить.
(дельта) Мотивация решений Верховного суда. При вынесении решений в рамках своих полномочий, определенных в законодательстве страны и прецедентной практике Верховного суда, СВСС в достаточной степени указала основания таких решений, ответив на все доводы заявительницы. Однако оправданное ограниченным характером полномочий СВСС отсутствие устного заседания, в котором были бы рассмотрены ключевые вопросы факта, не позволило СВСС включить в мотивировку решений соображения, касавшиеся оценки данных вопросов.
(iv) Заключение. Учитывая, в частности, специфический контекст дисциплинарных процессов в отношении судьи, тяжесть наказания, тот факт, что процессуальные гарантии при рассмотрении дел в ВСМ были ограничены, необходимость оценки фактов, касавшихся достоверности утверждений заявительницы и свидетелей и представлявших собой ключевые сведения, сочетание двух элементов, а именно недостаточность судебного контроля со стороны СВСС и отсутствие устного слушания как на стадии дисциплинарного производства, так и на стадии судебного контроля, привели к тому, что дело заявительницы не было рассмотрено в соответствии с требованиями пункта 1 статьи 6 Конвенции.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд отклонил требование о компенсации материального ущерба.