Постановление ЕСПЧ от 19 декабря 2017 года по делу "Лопеш де Соуза Фернандеш (Lopes de Sousa Fernandes) против Португалии" (жалоба N 56080/13).
В 2013 году заявительнице была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Португалии.
По делу успешно рассмотрена жалоба заявительницы на то, что смерть ее мужа наступила в результате заражения в больнице инфекцией вследствие небрежности и медицинской халатности, на то, что дисциплинарные, уголовные и гражданские органы, в которые она обращалась, не установили точную причину внезапного ухудшения состояния здоровья ее мужа, на длительность и исход внутригосударственного разбирательства. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
В ноябре 1997 года, после операции по удалению полипов носа, у мужа заявительницы начался бактериальный менингит, который был диагностирован только через два дня после того, как он выписался из больницы. Его еще несколько раз госпитализировали, он страдал от острой боли в животе и диареи. Муж заявительницы скончался через три месяца после операции в результате заражения крови, вызванного перитонитом и перфорацией полого органа желудочно-кишечного тракта.
В 1998 году заявительница подала жалобу властям, утверждая, что она не получила от больницы объяснений, почему внезапно ухудшилось состояние здоровья ее мужа и наступила его смерть. В ответ на ее письмо генеральный инспектор здравоохранения инициировал проведение расследования, а затем, в 2006 году - дисциплинарное разбирательство против одного из врачей, которое было приостановлено до рассмотрения уголовного дела, начатого в 2002 году. Уголовное разбирательство окончилось в 2009 году оправданием врача по обвинению в причинении смерти по грубой неосторожности. В отдельном разбирательстве региональный дисциплинарный совет Медицинской ассоциации решил не принимать каких-либо дальнейших мер, заключив, что отсутствуют данные о нарушении дисциплины или медицинской халатности. Наконец, иск о возмещении ущерба, предъявленный заявительницей в 2003 году, был отклонен решением 2012 года, которое было впоследствии поддержано Верховным административным судом в 2013 году.
В конвенционном разбирательстве заявительница жаловалась в соответствии со статьей 2 Конвенции на смерть ее мужа в результате заражения в больнице инфекцией вследствие небрежности и медицинской халатности. Она также жаловалась на то, что дисциплинарные, уголовные и гражданские органы, в которые она обращалась, не установили точную причину внезапного ухудшения состояния здоровья ее мужа, на длительность и исход внутригосударственного разбирательства.
15 декабря 2015 г. Палата Европейского Суда пятью голосами "за" при двух - "против" вынесла Постановление, согласно которому по делу было допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (право на жизнь) в ее материально-правовом аспекте - и единогласно, что по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 2 Конвенции. (a) Материально-правовой аспект. Европейский Суд разъяснил свой подход к вопросу медицинской халатности следующим образом.
В контексте предполагаемой медицинской халатности материально-правовые позитивные обязательства государств, относящиеся к медицинской помощи, ограничены обязанностью сформировать эффективную нормативную базу, в соответствии с которой больницы (частные или государственные) должны принимать адекватные меры для защиты жизни пациентов. Даже в делах, в которых была установлена медицинская халатность, Европейский Суд обычно устанавливает материально-правовое нарушение требований статьи 2 Конвенции, если соответствующая нормативная база не обеспечивала надлежащую защиту жизни пациента. Если власти государства-ответчика приняли адекватное законодательство об обеспечении высоких профессиональных стандартов для медицинских работников и защиты жизни пациентов, такие проблемы, как ошибочное решение, принятое медицинскими сотрудниками, или халатность в координации их действий при лечении конкретного пациента не могут считаться достаточными для привлечения властей государства-участника к ответственности с точки зрения их позитивных обязательств по защите жизни в соответствии со статьей 2 Конвенции.
Вопрос о неисполнении властями государства их регуляторных обязанностей требует конкретной, а не абстрактной оценки предполагаемых недостатков. В этой связи задача Европейского Суда обычно заключается не в оценке in abstracto применимого законодательства и правоприменительной практики, а в определении того, составлял ли способ их применения или воздействия на заявительницу нарушение требований Конвенции. Таким образом, наличие факта того, что нормативная база в некотором отношении может быть неудовлетворительной, не является достаточным, чтобы поднять вопрос в соответствии со статьей 2 Конвенции. Должно быть доказано, что нормативные положения причинили ущерб пациенту.
Кроме того, следует подчеркнуть, что обязанность властей по регулированию данного вопроса следует рассматривать в более широком смысле, который включает обязательство обеспечить эффективное функционирование этой регулятивной базы. Следовательно, регуляторные обязанности охватывают необходимые меры, обеспечивающие надзор и принуждение.
На основе этого более широкого понимания обязанности государств по обеспечению регуляторной базы Европейский Суд признал, что при весьма исключительных обстоятельствах, описанных ниже в пунктах (a) и (b), ответственность властей государства-ответчика в соответствии с материально-правовым аспектом статьи 2 Конвенции может возникать в отношении действий или бездействия по оказанию медицинской помощи, а именно если (a) жизнь конкретного пациента умышленно поставлена под угрозу в связи с отказом в доступе к жизненно необходимой экстренной помощи, это исключение не распространяется на обстоятельства, когда пациент считается получившим недостаточную, некорректную или несвоевременную помощь; (b) когда системные или структурные недостатки в оказании медицинских услуг повлекли лишение пациента доступа к жизненно необходимой экстренной помощи, и власти знали или должны были знать об этой угрозе и не приняли необходимых мер во избежание ее реализации, поставив тем самым под угрозу жизнь пациента.
Европейский Суд сознает, что исходя из фактов дела иногда может быть трудно провести разграничение между делами, затрагивающими простую медицинскую халатность, и делами, где имеет место отказ в доступе к жизненно необходимой экстренной помощи, особенно если может возникнуть сочетание факторов, повлекших смерть пациента. Для отнесения дела к последней категории должны быть достигнуты в совокупности следующие условия: (i) действия и бездействие лиц, оказывающих медицинскую помощь, должны выходить за рамки простой ошибки или медицинской халатности, если врачи, оказывающие медицинскую помощь в нарушение своих профессиональных обязанностей, отказывают пациенту в экстренной медицинской помощи, хотя понимают, что жизнь человека находится под угрозой из-за отсутствия этой помощи; (ii) данный недостаток должен быть объективно и реально определен как системный или структурный, чтобы быть приписанным государственным органам, и он не должен просто касаться конкретного случая, когда что-то может быть ненадлежащим в смысле неправильного или плохого функционирования; (iii) должна существовать причинно-следственная связь между обжалуемым недостатком и вредом, причиненным пациенту; (iv) данный недостаток должен следовать из неисполнения государством своих обязательств для предоставления нормативной основы в более широком смысле, указанном выше.
С учетом обстоятельств настоящего дела Европейский Суд установил, что отсутствовали достаточные данные об (i) отказе в медицинском обслуживании, (ii) системном или структурном недостатке, затрагивающем больницы, где лечился муж заявительницы, или (iii) вины, вменяемой медицинским работникам, выходящей за рамки простой ошибки или медицинской халатности или неисполнения медицинскими работниками их профессиональных обязанностей по оказанию экстренной медицинской помощи. Таким образом, дело затрагивало утверждения о медицинской халатности, что означало следующее: материально-правовые позитивные обязательства властей Португалии сводились к созданию адекватной регуляторной базы, обязывающей больницы, частные или государственные, принимать эффективные меры для защиты жизни пациентов. С учетом подробных правил и стандартов, введенных в законодательстве и правоприменительной практике государства-ответчика в рассматриваемой сфере, Европейский Суд пришел к выводу, что соответствующая регуляторная база не свидетельствует о недостатках в отношении обязательства государства защищать право на жизнь мужа заявительницы.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу требования статьи 2 Конвенции нарушены не были (принято 15 голосами "за" при двух - "против").
(b) Процессуальный аспект. Большая Палата Европейского Суда напомнила, что процессуальное обязательство в соответствии со статьей 2 Конвенции в контексте оказания медицинской помощи требовало, в частности, чтобы разбирательство было окончено в разумный срок. Помимо задачи соблюдения прав, присущих статье 2 Конвенции в каждом конкретном деле, надлежащее рассмотрение дел относительно медицинской халатности в больничном учреждении также важно для безопасности всех получателей услуг медицинской помощи. Длительность всех трех национальных разбирательств в деле заявительницы (дисциплинарного, уголовного и гражданского) была неразумной.
Кроме того, для целей процессуального обязательства в соответствии со статьей 2 Конвенции объем расследования, столкнувшегося со сложными вопросами, возникающими в медицинском контексте, не может быть истолкован как ограниченный временем и непосредственной причиной смерти лица. Если имеется доказуемое prima facie утверждение о последовательности событий, возможно, вызванных предположительно неосторожным действием, которое может повлечь смерть пациента, в частности, что касается утверждения о заражении в больнице инфекцией, от властей можно было ожидать проведения тщательного расследования этого вопроса. В настоящем деле не было проведено такого разбирательства, и суды государства-ответчика вместо проведения общей оценки рассмотрели события как последовательность медицинских происшествий, не уделив особого внимания тому, как они могли быть взаимосвязаны между собой. В итоге внутригосударственная система в целом, столкнувшись с доказуемым случаем медицинской халатности, повлекшим смерть мужа заявительницы, не обеспечила адекватную и своевременную реакцию, согласующуюся с обязательством государства в соответствии со статьей 2 Конвенции.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявительнице 23 000 евро в качестве компенсации морального вреда, требование о компенсации материального ущерба было отклонено.