Постановление ЕСПЧ от 13 июля 2017 года по делу "Югхели и другие (Jugheli and Others) против Грузии" (жалоба N 38342/05).
В 2005 году заявителям была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Грузии.
По делу успешно рассмотрена жалоба заявителей на отсутствие надлежащего управления деятельностью тепловой электростанции, работающей в непосредственной близости от жилых помещений. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Согласно подпункту "b" пункта 2 статьи 4 Закона об экологических разрешениях от 15 декабря 1996 г. промышленная деятельность по выработке энергии, включая тепловые электростанции, требует получения экологического разрешения, выдаваемого Министерством окружающей среды на основании оценки воздействия на экологию и заключения экологической экспертизы. Однако закон применялся лишь к промышленной деятельности, которая началась после его введения в действие. Для компаний, начавших свою промышленную деятельность ранее, срок проведения оценки воздействия на экологию был установлен на 1 января 2009 г.
В период, относящийся к обстоятельствам дела, заявители проживали в многоквартирном доме в центре города в непосредственной близости (примерно в 4 метрах) от тепловой электростанции, которая обеспечивала примыкающие жилые районы электричеством и отоплением. Станция действовала с 1939 года, но частично прекратила генерацию энергии в 2001 году в связи с финансовыми проблемами. Как утверждают заявители, опасная деятельность станции не регулировалась, и в результате станция выделяла в атмосферу различные токсичные вещества, которые отрицательно влияли на их здоровье.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. Даже если предположить, что загрязнение воздуха не причинило поддающийся определению вред здоровью заявителей, оно могло их сделать более уязвимыми для различных заболеваний. Кроме того, не могло быть сомнений в том, что оно оказывало отрицательное влияние на качество их жизни дома. Следовательно, имело место вмешательство в права заявителей, которое достигло достаточного уровня суровости, чтобы его можно было отнести к сфере действия статьи 8 Конвенции.
Суть вопроса в настоящем деле заключалась в фактическом отсутствии (до 2009 года) регулятивной основы, применимой к опасной деятельности станции, и уклонении от устранения возникшего загрязнения воздуха, которое отрицательно влияло на права заявителей в соответствии со статьей 8 Конвенции.
В контексте осуществления опасной деятельности государства, в частности, имеют обязательство создать регулятивную основу, приспособленную к конкретным особенностям данной деятельности, особенно в отношении уровня потенциально затронутого риска. Подобные правила должны регулировать лицензирование, учреждение, осуществление и безопасность деятельности, надзор за ней, а также должны предусматривать обязательное для всех заинтересованных лиц обеспечение эффективной защиты граждан, жизни которых могут угрожать сопутствующие риски. Фактическое отсутствие каких-либо законодательной и административной основ, применимых к потенциально опасной деятельности тепловой электростанции в настоящем деле, позволило ей функционировать в непосредственной близости от жилья заявителей в отсутствие необходимых гарантий для избежания или, по крайней мере, сведения к минимуму загрязнения воздуха и его негативного влияния на здоровье и благополучие заявителей, что было подтверждено экспертизами, назначенными внутригосударственными судами.
Ситуация усугублялась тем фактом, что, несмотря на возложение на тепловую электростанцию обязанности установить фильтры и очистное оборудование для сведения к минимуму воздействия токсичных выбросов на жителей домов, компетентные органы не принимали эффективных мер для исполнения этого указания. При таких обстоятельствах власти государства-ответчика не установили справедливого равновесия между интересами общества в эксплуатации тепловой электростанции и эффективным использованием права заявителей на уважение их жилища и личной жизни.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителям 4 000 евро в качестве компенсации морального вреда.